РоТ фест закончился, но текст по своей заявке я если честно еще не читала... (обязательно исправлюсь)
времени сейчас нет совершенно(((
по ФБ еще толком не думала.... сперва из-за объема текста получившегося на фест, потом, во время предновогодней работы, оказалось мой мозг отдыхает вывернутый наизнанку - что и доказала попытка что-то написать.... а тут... только отошла от праздников, как у Лисенка полезли зубы... да не прото так. а с температурой 38-39 (((
постоянные измерения (особенно ночные) просто измотали.... ребенок при виде градустника начинает истерить(
не высыпаюсь
сегодня из-за температуры перенесли планируемую в конце месяца операцию...
не знаю чем аукнется такая передвижка в планах (в смысле для одной неоплачивоемой работы я думала после операции время уделить.... и теперь коли меня на нее утвердят, не совсем понимаю как быть со сроками... но с этим ладно, по ходу буду определяться)
пока, в нэт я попадаю в лучшем случае на час-полтора за сутки, да и чаще всего не с ноута, а со стационарного компа - что затрудняет печатание (Лися просыпается от щелчков клавы)

...так что я временно в ограниченном доступе(

@темы: События, Творчество, Флуд, РоТ, Лися

---

перечитываю то, что я написала и ржу...
...черт... с утра это правда... странно читается...

@темы: Творчество, Флуд, РоТ

---

посмотрела-почитала я тут на досуге и родилась у меня идея написать ПВП по Принцу.... угу... и все так даже складненько в мозгах выстроилось... оставалось только решить кто и с кем.... решила. пока все обдумывала поднял голову зверек-обоснуй, и начал вопросы разные задавать....
.... в результате села записывать, и поняла что мое ПВП скатывается в какой-то местами почти джен....
странно все оно как-то в общем.... ладно... хоть что-то на ФБ будет и то хорошо....
может все дело в том что я ПВП писать не умею... по крайней мере я такого за собой раньше не помню...
...так.... надо дописать, и нести людям - советоваться....
ыыы.... но почему у меня рейтинг идет чайными ложками и со скрипом, а вот его пояснение - стройными абзацами...

@темы: Бред, Творчество, Флуд, РоТ

---

Принцефест

Все.... текст отправила...
...теперь наступает время кусать локти, гадая, понравится он или нет...
Ыыыыы.... сколько же в нем недостатков...
но как говорится, доброе слово и кошке приятно


А посиму: Не проходим мимо! Читаем и все комментируем!))))

@темы: Творчество, Флуд, РоТ

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

...люди...

все еще очень нужен альфаридер для консультаций фика по Принцу Тенниса...

@темы: Творчество, РоТ

---

люди-человеки...

*держится за голову*
мамадорогая когда же я буду его вычитывать....
...осталось написать...две с половиной сцены... повезет если я их умещу в ******* ****** слов...
... Ыыыыы.... текст перед отправкой бете надо будет вычитать не менее пяти раз... потом найти бету, и дорабатывать уже с ней... + начало - серьезно переписывать...
буду стараться за сегодня-завтра основной текст-каркас дописать.

в связи с тем вопрос.... есть добровольцы помочь мне текст отбетить?...да..... иначе я буду просить об этом в умыл....

Очень нужен человек не участвующий в фесте по принцу тенниса, но знающий матчасть, чтобы можно было обсудить вхарактерность героев...

...у меня ощущение, что пара нелюбимых героев, которые постоянно "мимопробегают" поросли махровым ООСом....(((

@темы: Творчество, Флуд, РоТ

---

Текст идет ой как не легко...
....меня беспокоит его размер, но еще больше качество...
Надо взять себя в кулак, и до конца месяца дописать, иначе отбетить и вычитать точно не успею... а там еще наверное все начало переписывать...
...написан он где-то на две трети... есть еще несколько непродумнных моментов - они тормозят...(
Не получается сконцентрироваться полностью на написании из-за реала...

...и да... я стараюсь воздержаться от еедневного нытья о тексте.... что не всегда удается...(
качество, качество, качество....((((


Были у врача.... хорошо то, что Лисе вроде не стало хуже... *стучит по дереву* прописали прогревания... будем теперь каждый день в поликлиннику как на работу с ним ходить...
...главное что бы помогло....

@темы: Бред, События, Творчество, Флуд, Лися

---

Пишу фест.... выходит медленне чем я расчитывала(((
...но больше всего меня заботит то что я еще не определилась с объемом...
надо быстрее дописать и подумать на тему ФБ....

Лися все болеет.... ему в пятницу наверное антибиотики пропишут((((
При попытке делать ингаляции он кричит так, будто его по живоому режут...(((

@темы: Бред, События, Творчество, Флуд, Лися

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

РоТ

Вспомнила, что сюда так и не выложила...

Название: Прошлое, настоящее, будущее.
Автор: xelllga
Команда: Квадратные Мячи
Тема задания: фик «До» (от младенчества героев до конца Национального чемпионата)
Персонажи/пейринги: Нанжиро, Кеко, Ринко
Жанр: Джен
Рейтинг: G
От автора: Текст написан в рамках командного Принцефеста) Огромное спасибо дорогой команде за помощь в правке и удовольствие от совместной работы) я по вам скучаю

Прошлое, настоящее, будущее.

Нанжиро довольно улыбался. День начался как нельзя лучше – ему удалось отвертеться от похода по магазинам и остаться дома: вся эта предсвадебная суета с кучей покупок уже успела изрядно надоесть. Зачем им столько всего? Они же скоро уедут обратно в Америку. Но спорить с Ринко или с кем-то из родни он не собирался, если ей все эти хлопоты доставляют удовольствие – он будет терпеть. Она же прощает ему многое: в том числе, что и медового месяца у них толком не будет. До очередного турнира оставалось совсем немного. И Нанжиро, разминаясь у себя в комнате, мечтал о том, насколько незабываемыми он сделает эти две недели.
Он почти закончил с растяжкой, когда услышал стук. Насвистывая себе под нос веселую мелодию, Нанжиро пошел открывать, надеясь, что пришел кто-то из старых друзей - кто-то, кого можно быстренько развести на матч: вспомнить былое и поразмяться.
- О… это ты… Кеко-чан! Как у тебя дела? - распахнув дверь, Нанжиро застыл на пару мгновений, залюбовавшись восхитительным бюстом гостьи.
- Дела - идут потихоньку, - замолчав, Кеко задумчиво закусила губу и посмотрела на Нанжиро как-то странно.
- Как твой институт? – спросил Нанжиро и, заметив, что Кеко чуть нахмурила брови, затараторил, - мне правда жаль что я тебе тогда не позвонил, но перед турниром были усиленные тренировки. А потом ты уехала и: я бы только отвлекал бы тебя от учебы!
- Мне нужно с тобой поговорить, – девушка прервала поток красноречия, и выразительно взглянула на дверь. – Пригласишь зайти?
- Ах да, конечно, - спохватился Нанжиро. Он проводил старую знакомую на кухню и принялся суетиться, пытаясь отыскать заварку. – Сейчас я сделаю чаю!
- Не стоит - лучше просто поговорим. Я давно уже собиралась тебе сказать, - Кеко начала говорить довольно бодро, но под конец снова затихла и, промолчав пару секунд вздохнула. – Ну вот, снова не знаю с чего начать.
- Начни с начала, - подсказал Нанжиро, не совсем понимая, к чему столько сложностей и предисловий.
- Ты правда женишься? – неожиданно спросила Кеко.
Нанжиро кивнул, понимая что Япония все-таки очень маленькая страна и слухи здесь распространяются просто с удивительной скоростью.
- Ты ее любишь? – Не унималась девушка. Если бы она не задала вопрос настолько серьезно, Эчизен просто не стал бы на него отвечать: он не любил, когда его допрашивают.
- Да! Очень. – Так же серьезно ответил Нанжиро, полагая, что гостья закончит расспросы. Конечно, было жаль разбивать сердце такой симпатичной девушки: но раз Кеко-чан не забыла его за столько лет, то самое меньшее, что он может сделать, это как можно быстрее пробудить девушку ото всех иллюзий, которые она, вероятно, питает в отношении него.
- Я хочу, что бы ты кое с кем познакомился. Да, так будет проще объяснить! - Кеко неожиданно встала и, игнорируя удивленный взгляд Нанжиро, направилась к двери. – Подожди здесь, это займет пару минут!
Это действительно не заняло много времени.
- Рега, поздоровайся с папой. - Нанжиро смотрел на маленького мальчика, которого привела Кеко и ощущал в голове полную пустоту. Он понимал, что надо что-то сказать или сделать, но вот что именно – не знал.
Молчание затягивалось. Нанжиро и Рега смотрели друг на друга. Рега – с любопытством, а Эчизен – пребывая в шоке.
- Я не знал, - пробормотал Нанжиро совершенно несчастным голосом. Было видно что он пытается придумать как ему теперь быть. – Чего ты хочешь?
- Не беспокойся, я не собираюсь заставлять тебя жениться на мне. – Кеко невесело улыбнулась услышав вздох облегчения, вырвавшийся у Нанжиро после ее слов. – Извини, что ты узнаешь об этом только теперь, но ты обещал мне позвонить…
- Да, но у меня были сборы, матчи, – Эчизен ощущал запоздалую вину за то, что выкинул все мысли о Кеко сразу же, как узнал о ее поступлении в институт и скором отъезде.
- А у меня моя дурацкая гордость и правило не звонить первой, - Кеко прервала поток оправданий и продолжила, – я долго надеялась что ты все-таки позвонишь. Как ты понимаешь, в институт я так и не попала – жила у тетки. Когда Рега родился, я хотела с тобой увидеться и все рассказать, но оказалось, что ты уже уехал в штаты.
- Прости, – голос Нанжиро был едва слышен.
- Я много читала о твоих победах. – Кеко немного помолчала. – Наверное, правильно, что я не позвонила первой. Раз ты так быстро меня забыл, то, - голос дрогнул, но Кеко, пару раз вздохнув, упрямо продолжила, – то оказавшись перед необходимостью жениться на мне, и быть может оставить теннис: наш брак вряд ли был бы счастливым.
– Рега! – голос Кеко внезапно изменился: в нем проскользнули стальные начальственные нотки и Нанжиро вздрогнул: подобное он не раз слышал от матери Кеко, которая всеми силами старалась отвадить его от своей дочери.
Нанжиро завороженно наблюдал за Регой, который быстро осмотрелся и осмелел. Теперь, не обращая внимания на взрослых, малыш воевал с дверцей холодильника. Довольно резкий тон, которым его окликнула мать, мальчик оставил без внимания, продолжая упорно добиваться своего.
- С ним так же сложно, как и с тобой, – ворчливо пожаловалась Кеко. – Если что решит, то хоть караул кричи. Кеко порылась в сумочке и достала апельсин. – Это займет его на какое-то время, – пояснила она, кидая его Реге. Мальчик ловко поймал лакомство и тут же укусил.
- А он любит теннис? – Нанжиро с любопытством разглядывал новообретенного сына.
- Это все о чем ты хочешь спросить? – Эчизену на секунду показалось, что вместо Кеко-чан находится ее сердитая мать. Глаза девушки гневно сверкнули, но она быстро взяла себя в руки. – Да, было бы странно надеяться, что ты станешь более серьезным.
-Я серьезный! – Запротестовал Нанжиро.
- Да? Между прочим, в жизни уйма вещей, куда более важных, чем теннис!
- Неужели? - Нанжиро посмотрел на Кеко так, будто она заявила, что земля квадратная.
- Представь себе! – вспылила Кеко.
- Чем я могу помочь? – Нанжиро понял: судя по всему, Кеко ожидала от него какой-то другой реакции, но вот какой, Эчизен не знал.
- Я все еще молода и, кажется, неплохо выгляжу, - начала Кеко издалека.
- Великолепно выглядишь! – заверил ее Нанжиро.
- Ты многого достиг, стал профессиональным теннисистом – и я тоже хочу подумать о себе. Хочу получить образование и удачно выйти замуж, – Кеко посмотрела на Регу, – времени на все сразу у меня не хватит, – огорченно вздохнула она.
- Да, знаю что ты постоянно в разъездах, и сам как большой ребенок, но ты женишься! Уверена что она прекрасный человек.
Нанжиро мечтательно улыбнулся и кивнул.
– Думаю Реге будет у вас хорошо, - подытожила Кеко.
- Но мы скоро возвращаемся в Америку.
- Возьмете его с собой - оформление документов много времени не займет. Мама собирается попутешествовать и я не могу заставлять ее все время тратить на внука! Впрочем ты сам можешь ее об этом попросить – она здесь, – заметив, как переполошился от данного известия Нанжиро, Кеко, скрыв улыбку, успокоила его. – Она дала слово оставаться в машине, иначе точно попыталась бы оторвать тебе что-нибудь жизненно необходимое.
Нанжиро молчал, оглушенный то ли открывающимися перспективами, то ли возможной встречей с мамой Кеко.
- В любом случае тебе пора становиться более ответственным. – Кеко вышла из кухни и через пару секунд занесла в нее не большой чемодан. – Тут - кое какие вещи, - она подошла к Реге, который сидел на полу рядом с холодильником и, перепачканный соком, жевал апельсин.
- Рега, веди себя хорошо и слушайся папу. Какое-то время ты поживешь у него. Я буду тебе звонить часто-часто… - Кеко волновалась и делала отчаянные усилия, чтобы не заплакать, в отличие от Реги, который выслушав мать вполуха, вернулся к прежнему занятию.
- По поводу документов: если надо что-то подписать – мой номер остался прежним, - обратилась она к Нанжиро.
– Не провожай, что-то я совсем расклеилась. – Кеко почти беззвучно вздохнула, поцеловала Регу и вышла.
Хлопнула входная дверь: Нанжиро и Рега одинаково озадаченно посмотрели друг на друга.

Ближе к вечеру…

- Дорогой, я дома! – громко сказала Ринко осторожно поставив на пол пакеты с покупками. Нанжиро не отозвался, но она этому не удивилась – знала, что каждую свободную минуту он старается посвятить тренировкам. Ринко услышала какой-то шум во внутреннем дворе и направилась туда.
- Нанжиро, ты не представляешь, какую прелесть я купила, голубой цвет так пойдет к… - не договорив, Ринко осеклась на полуслове, с недоумением наблюдая за происходящим: Нанжиро как угорелый носился по всему участку, собирая катящиеся во все стороны мячи и прицельными бросками отправляя их в коробку, из которой их в разные стороны не менее упорно расшвыривал маленький мальчик.
- Что здесь происходит?
- А… Ринко… мы тут это… тренируемся… - у Нанжиро сбивалось дыхание: ему приходилось выкладываться по полной.
- Тренируетесь? С кем?
- Рега, познакомься, это Ринко! Ринко, познакомься, это Рега, он будет жить с нами! – бодро представил всех Нанжиро.
- Жить с нами?
- Ну, я подумал что перед воспитанием своих детей, нам полезно будет немного потренироваться!
- Ты подумал? Нанжиро! Чей это ребенок? – Ринко прищурилась пристально рассматривая мальчика.
- Наш? – голос Нанжиро звучал одновременно утвердительно и как-то вопрошающе-просящим.
Неожиданно Рега улыбнулся настолько знакомо, что Ринко побледнела.
- В каком смысле? – ошарашенно спросила она.
- Ну ведь мы уже почти женаты, а значит у нас все общее, - пояснил Эчизен, стараясь чтобы его голос прозвучал как можно уверенней.
Надеясь сменить тему, Нанжиро принялся расписывать планы, - у него прекрасные данные! Я проверил! Из него выйдет хороший теннисист! – в перспективности сына он уже убедился и хотел поделиться этой радостью. Пусть времени у него не так много, но впервые идея побыть чьим-то тренером, вызвала столько энтузиазма.
- Нанжиро, ты ничего не хочешь мне рассказать? – голос Ринко внезапно стал таким ласковым, что Эчизену стало страшно.
- Хочу, - пробормотал он, - но лучше присесть: это нелегко объяснить.
Подойдя к Реге, он потрепал мальчика по волосам и повел его в дом.
- Понимаешь, Кеко-чан была самой симпатичной официанткой во всем районе. Она подрабатывала в кафе рядом с кортами на которых я тренировался…

@темы: Творчество, Фанфики, РоТ

---

Шахматы

На сообществе вешала... но пусть и тут повисит...
если кто имеет что сказать относительно текста - буду несказанно рада)

Название: Шахматы
Автор: xelllga
Бета: Несколько хороших человек помогали с вычиткой… но я ее так до ума и не довела( Называть бет не буду… они просили этого не делать)
Фендом: Блич
Пейринг/персонажи: Укитаке, Кьераку, Бьякуя, Орихиме и др
Рейтинг: PG-15
Жанр: джен, гет
Дисклеймер: Не мое
От автора: Фик написан давно. Время действия на начало фика – 138 серия (задумывался и писался он после нее). Конечно, сейчас Кубо увел повествование совершенно в другую сторону… но может людям наоборот любопытно будет почитать какие сюжетные мысли приходили на том этапе. А может я просто долго бетила… В любом случае я решила выложить потому что в ближайшие пару лет руки заняться этим фиком точно не дойдут…

Глава 1

Сжимая тонкими пальцами небольшую чашку, капитан тринадцатого отряда старался не обращать внимания на скребущее ощущение в груди. Несмотря на лекарства, ему почти каждый день приходилось терпеть изматывающие приступы. Сейчас главное для него было просто ровно дышать, давя рвущийся кашель в зародыше.
Небольшой чайный цветок, распустившийся в горячей воде, на пару мгновений приковал к себе взгляд, и Укитаке в который раз подумал о том, как сильно устал. Может дело в том, что он стал немного суеверен: чай сегодня казался с еле заметной горчинкой. Может в том, что носить маски и контролировать год за годом каждое свое слово, тоже имеет свои последствия.
Офицеры, прибежавшие его навестить, все еще громко спорили перед домом о том, кто больше любит своего капитана… Все как всегда. Надо просто успокоиться, сосредоточиться на вдохах и выдохах. Внезапно дверь приоткрылась, и на пороге появился Кьераку.
- Привет.
- Привет, – несмотря на улыбку, скользнувшую по лицу, Укитаке ощутил беспокойство: неправильное время для такого гостя. Что-то произошло.
- А я решил проверить, как там поживает наш больной, – голос Шунсуя был наполнен привычной ленивой неспешностью, а из-за его плеча выглянули виновато-расстроенные лица подчиненных.
- Принесите чаю для гостя! – вина на лицах офицеров сменилась решимостью и энтузиазмом, синхронно закивав, они убежали в дом. Укитаке хотелось сократить число ненужных свидетелей. Конечно, вокруг них осталось множество ушей и глаз, но наблюдающие были на расстоянии, и не могли уследить за всеми мелочами. Обдумывая возможные причины столь раннего визита друга, Укитаке почувствовал, как беспокойство холодным узлом скрутило все изнутри.
- Ужасно, иногда ты бываешь таким же суровым, как и Нанао-чан, – голос был очень жалобным, так же как и лицо Шунсуя, но встретившись с ним глазами, Укитаке увидел, как они на миг стали предельно серьезны и сосредоточенны.
- Я удивляюсь, как она еще не выгнала тебя из отряда, – ничего не значащая фраза, маленькая пауза и попытка сосредоточится. Вглядываясь в чаинки, он чувствовал, как к нему постепенно возвращается мягкая, понимающая улыбка, придающая лицу доверчивость, и усилием воли расслабил пальцы, которыми судорожно сжимал свою чашку. Размышляя о происходящем, он даже не помнил, как взял ее. Плохо, ему нельзя ослаблять контроль, особенно теперь, когда их позиции так шатки.
Пару минут они сидели молча. Он понимал, что Шунсуй дает ему время взять себя в руки, прежде чем продолжать разговор, и был очень благодарен за это. Несколько вдохов и выдохов помогли ему придти в себя.
- Я хочу выпить со своим старым другом сегодня вечером.
- Сегодня? – ему показалось, что все происходит слишком быстро. – Завтра нам будет плохо…
- Не думай о том, что будет потом. Тем более ты обещал, что не будешь отказываться, – глядя на видимую расслабленность друга, Укитаке терялся в догадках, так же трудно ему дается контроль над собой, или только он чувствует такую усталость. Шум со стороны кухни нарастал, а значит скоро даже с таким относительным уединением можно распрощаться.
- Хорошо, сегодня. Приходи вечером. – Ему показалось, что он этими словами подписался под собственным приговором. Он думал, у него будет больше времени ко всему подготовиться: что заставило изменить сроки? Неужели Ичимару смог подать весточку? Видимо все именно так и было. Укитаке незаметно вздохнул: ему не хватало информации и хотелось простого искреннего разговора.
- А может, хочешь выпить капельку уже сейчас? – Шунсуй, придерживаясь все того же шутливого тона, завел разговор ни о чем. Все, что должно было быть сказано, уже прозвучало, теперь им оставалось лишь продолжать беспредметный диалог и спрятать правду как можно глубже. Фразы звучали неспешно, сохраняя уже заданный ранее ритм.
- Нет, мы же на службе.
- Мы всегда на службе…
- Да, тебе как обычно это не мешает.
- Ты такой суровый с утра.
- Тебе это только кажется.
- Спасибо за чай, он, конечно, не такой вкусный, как саке, но в приятной компании чего только не выпьешь.
- Пожалуйста, надеюсь, со временем он тебе понравится больше.
- Ладно, мне пора идти, еще надо успеть сделать кучу покупок. Нанао-чан конфисковала все мои запасы.
- Хорошо, но слишком не усердствуй.
- Береги себя.
- Ты тоже.
Глядя в спину удаляющегося друга, Укитаке мягко улыбался. Беспокойство никуда не делось, но теперь, когда шестеренки так быстро закрутились, у него появилось очень много срочных и неотложных дел.


Ему пришлось несколько часов наблюдать за тренировкой Рукии и Орихиме, прежде чем уставшие, покрытые пылью и небольшими ссадинами девушки подошли к нему. Он бывал здесь каждый день, потому такое поведение не должно было вызвать подозрение. Все, хотя бы внешне, сегодня должно быть как всегда. Он полагал, что небольшие различия будут списаны на стечение обстоятельств. В конце концов, у них нет другого варианта.
Глядя на Орихиме, день за днем улыбаясь ей, делая так, чтобы она ощущала его поддержку, он добился ее доверия. По крайней мере, он надеялся на это.
- Капитан, – Рукия, несмотря на усталость, выглядела очень довольной. Тренируя подругу, она разработала себе новую атаку и очень этим гордилась.
- Добрый день, – Орихиме смущенно смотрела на него.
- Добрый день, – Капитан подождал, пока девушки сядут на траву рядом с ним, и продолжил: - Я надеюсь, вы сегодня вечером зайдете ко мне на чашку чая. Было бы нечестно оставлять ваши успехи без внимания.
- Да, конечно мы придем! – Рукия довольным голосом ответила за двоих, и Орихиме, окончательно смутившись, просто кивнула.
Капитан уже несколько раз приглашал их на чай и рассчитывал, что все пройдет гладко.
- Спасибо, я буду вас ждать, – чуть вздохнув и окинув девушек самым добрым взглядом, имевшимся в его арсенале, капитан Укитаке улыбнулся: - Обязательно приходите.
- Ну что, продолжим? – Чуть передохнув, Рукия посмотрела на подругу и кивнула в сторону полигона. – Нам еще многое надо успеть. Извините капитан.
- Конечно, увидимся. – Он еще раз улыбнулся, наблюдая за тем, как, рассеянно кивнув, Орихиме поспешила за Рукией.
Оставшись один, он некоторое время оставался на траве, наблюдая за тренировкой, а потом не спеша отправился в сторону казарм.

Это заняло больше времени, чем он предполагал. Блуждая по лабиринту улиц, он сравнивал себя со слепым: вроде все вокруг как прежде, но ты не можешь избавиться от ощущения, что, быть может, следующий шаг станет ошибочным. Тяжело внезапно погрузиться в гущу событий, но вести себя так же, как и раньше, словно идешь в полной темноте по знакомой комнате – тело автоматически совершает необходимые движения, а разум сомневается, крича о неполной картине происходящего. Но, как бы то ни было, Укитаке понимал, что выбора у них нет. Чтобы провернуть комбинацию, надо отвлечь внимание в нужный момент, полностью скрыть малейший намек на истинные планы. Ничего нет необычного в том, что несколько капитанов перекинутся парой слов при встрече. Парой самых обыкновенных слов.
Капитан шестого отряда шел ему на встречу… Укитаке ощутил легкое желание усмехнуться. Все носили свои маски уже много лет, однако Бьякуя в этом искусстве превзошел многих. Всегда спокойное, отстраненное выражение лица он смог сохранить даже в такой ситуации, в которой - Укитаке был перед собой честен - он сам бы не выдержал. Мало кто знал, что удивление, иногда появляющееся на лице капитана шестого отряда, чаще всего было не случайным, а тщательно спланированным и производило заранее просчитанный эффект.
- Капитан Укитаке, – легкий кивок, и, кажется, Бьякуя, решив не уделять ему своего внимания, отправится дальше.
- Добрый день, – сердце отсчитывает в груди мерный ритм, он не может сейчас позволить себе волнение. – Ваша сестра делает успехи.
Еле заметное напряжение промелькнуло во внезапно сжатых пальцах, но капитан шестого отряда очень быстро вновь обрел над собой контроль. Темные глаза смотрели внимательно и чуть тревожно. Укитаке вспомнил сегодняшнее утро и задался вопросом, не казался ли он в начале беседы Шунсую вот таким же, понимающим, и все же надеявшемся на ошибку.
- Думаю, она сама вам обо всем расскажет. – Легкая улыбка в голосе, небрежным жестом поправить прядь волос. Вспомнив, как сегодня его назвали старым другом, он действительно ощутил груз прожитых лет.
- Всего доброго, – Бьякуя кивнул и продолжил свой путь.
Укитаке тоже пошел дальше, думая о том, как быстро этот мальчик из пешки превратился в одну из фигур, и о том, что не зря было приложено столько сил в попытке убрать его с доски.
Солнце стояло высоко, но он не чувствовал жара. Он свернул в сторону своих казарм, пытаясь прикинуть шансы на успешный исход дела. Когда они разрабатывали этот план, все казалось выверенным до миллиметра, но сейчас, он подумал, что это не такой уж большой плюс – это значит, что один неверный шаг может зачеркнуть все.

Глава 2

Солнце клонилось к горизонту, раскрасив небо палитрой ярких красок, Укитаке сидел во внутреннем дворике, и смотрел на небольшой, окружающий его сад. Длинные тени от деревьев, казалось, были приклеены к земле, но в то же время ни на миг не прекращали своего движения. Они словно вытекали из корней, постепенно заливая собой все большее пространство. Постепенно, но так неотвратимо…
Капитан выглядел расслабленным, почти спящим: только так он мог полностью контролировать нервозность от ожидания. Он раз за разом проигрывал про себя возможные сценарии, подбирал наилучший выход из трудных ситуаций, старался избавиться от любых сомнений в правильности того, что они должны были сделать. Сомнения – роскошь, которую они не могли себе позволить. Их жизнь, как шахматная доска, а это значит что для того, что бы выиграть, им придется чем-то жертвовать. Он любил шахматы и иногда вечерами играл с Бьякуей. Порой он думал, что в этой игре отражается их правда. Особенно в тот момент, когда все фигуры смешиваются на поле в общую массу, когда благодаря причудливым правилам черные и белые стоят рядом, ожидая той комбинации, когда они смогут нанести наиболее ощутимый урон. У каждого свои функции, своя сила и свои слабости.
Чуть слышно открылась дверь и слуга не громко, стараясь не нарушить спокойствия, которое, казалось, окружало капитана, пробормотал, что гостья прибыла.
- Хорошо. Чуть позже придет капитан Кьераку, пропустите его в мою комнату, после этого вы свободны. - Голос капитана был тих, мягкие интонации казалось делали его беззащитным.
- Слушаюсь! – слуга не был удивлен распоряжением, уже многие годы, в дни, когда капитан восьмого отряда навещал хозяина, его всегда отпускали домой.
Поднявшись, Укитаке потянулся, сбрасывая с себя неподвижность, и вошел в дом. Орихиме стояла у окна о чем-то задумавшись. Пробормотав слова приветствия, она неуверенно посмотрела на капитана.
- А…Рукия не смогла сегодня придти, она просила извинить ее. – Увидев на лице капитана мягкую добрую улыбку, Орихиме успокоилась и продолжила: - У нее сегодня семейные дела…
- Ничего, я рад, что не придется в одиночестве коротать этот вечер. Спасибо что пришла, Орихиме. – Укитаке добавил к своей улыбке немного грусти, смущения, и беззвучно закашлялся.
- Как ваше здоровье? – способности к лечению, позволяли Орихиме сопереживать любой боли, и капитан безжалостно воспользовался ее слабостью. Встревожившись за собеседника, она не заметила, как расслабились ее плечи. Капитану показалось, что это было на уровне инстинкта: от того, кому хочешь помочь, подсознательно не ждешь никакой угрозы.
- По-прежнему, но не переживай, может однажды твои целительские способности возрастут и ты сможешь мне помочь. – Укитаке чуть слышно вздохнул и с благодарностью посмотрел на гостью. Он не испытывал угрызений совести, идя на эту лож. Он видел, как вспыхнула в смотрящих на него глазах решимость, надежда на будущее, и теплота.
- Пойдем, я приготовлю нам чай. – Пригласив Орихиме, он прошел в комнату, где на небольшом столике стоял поднос со всем необходимым: чайник с горячей водой был полон, изящный красноватый сервиз гармонировал по цвету с лежащими вокруг циновками, а в небольшом ящичке, стоящем рядом со столом, находились разные сорта листьев. Орихиме успокоилась и теперь непринужденно болтала, описывая последние дни, а он, понимающе улыбался, кивал, и не спеша готовил напиток. Первый шаг был позади: было важно пробудить к себе доверие, в сложившейся ситуации это было и сложно и легко одновременно. Время, потраченное на приготовление чая, он использовал как некую передышку, секунду полета, перед тем как нырнуть в ледяную воду.
Происходящее дальше напоминало странную хореографию: они разговаривали, смеялись, иногда Орихиме, будто спохватившись, смущенно краснела, замолкала, тогда капитан вздрагивал, словно почувствовав легкое недомогание, и встревоженная гостья взволнованно вглядывалась в его лицо.
Барьер, поставленный вокруг дома, он распознал сразу же. Реацу Кьераку ощущалась немного необычно, будто имела некий металлический привкус. Почему именно такое впечатление создавалось, он не знал, и не думал об этом. Ему казалось более важным убедится, что разработка Урахары работает, ну а с ее временными эффектами они потом разберутся, тем более, что терпеть их предстоит не очень долго.
- Еще немного чая? – он вновь незаметно подлил в чашку гостьи несколько капель из маленького пузырька. Орихиме восторженно кивнула, и продолжила взахлеб рассказывать каламбур, который видела в какой-то коробке дома, и считала очень смешными. Укитаке наблюдал за тем, как постепенно меняется ее поведение, вспоминая необходимые инструкции: на первой стадии, препарат немного притуплял моторные реакции, успокаивал, пьянил.
- Да, спасибо – Орихиме аккуратно взяла протянутую чашку и сделала небольшой глоток.
- А Рукии тоже нравится смотреть… - капитан не договорил, нарочно сделав паузу. Он размышлял, основываясь на полученной с грунта информации, на какую тему перевести их разговор, что бы достигнуть желаемого эффекта.
- А… я не знаю, – Орихиме внезапно погрустнела и принялась рассматривать плетение циновки. – Она…
- Я слышал она живет в шкафу у Ичиго, – капитан продолжал, словно не замечая того, что коснулся болезненной темы.
- Она хорошая… - было видно что после быстрой смены настроения Орихиме тяжело выразить свои мысли: в глазах появились слезы, которые она попыталась скрыть.
- Тебе нравится Ичиго? – голос капитана был мягок и полон сочувствия. Он смотрел на судорожно сжатые кулачки, на непролитые пока слезы, застывшие в наивных глазах, и, чуть улыбнувшись, сжал хрупкую ладонь в своей руке.
- Все хорошо, – Он быстро притянул Орихиме к себе и обнял, успокаивающе гладя ее по голове. Сперва она попробовала отпрянуть, но потом, пару раз всхлипнув, доверчиво застыла.
- Все будет хорошо… - Его рука медленно скользила по мягким прядям и по чуть напряженной спине поддерживая, защищая. Он чувствовал, как она беззвучно плачет, делясь своим горем, и терпеливо ждал, пока она доверится ему полностью.
- Не надо держать все в себе, если тебе он нравится, не скрывай, покажи ему это – напряжение ушло, и он тихо шептал ей на ухо, чуть касаясь губами мочки.
- Но как… - растерянный шепот в ответ заставил его внутренне усмехнутся: с небольшим усилием он заставил себя сосредоточиться на происходящем.
- Просто поцелуй, когда уведешь его вновь – он вслушивался в ее растерянное молчание, баюкая мерными поглаживаниями по спине.
- Это легко – чуть развернув к себе лицо Орихиме он накрыл ее губы своими. Он ощущал как она вздрогнула всем телом, попыталась отстраниться, а потом постепенно все же расслабилась и подчинилась. Ее губы были на вкус как сладкий, чуть приторный чай. Возможно легкий наркотик, притупляющий чувство опасности и усыпляющий волю, был на вкус столь же сладок.
Укитаке вел себя очень осторожно. Только после того, как Орихиме замерла, видно пытаясь разобраться в происходящем, он стал медленно углублять поцелуй, делая его не таким невинным.
Минуты тянулись медленно, как смола из старой раны. Целовать раз за разом, постепенно отвоевывая все больше пространства, заставляя Орихиме забыть про все, боясь спугнуть лишним жестом, слишком сильной атакой. Ключ к ее силе – доверие, без него все окажется напрасным.
Он осторожно опустил ее на циновку, лаская кончиками пальцев изгиб руки. Укитаке казалось, что от приторных поцелуев у него у самого начинает кружится голова. Знакомое скребущее ощущение в груди будто испытывало его силу воли на прочность.
Он ощутил, как беззвучно скользнула в сторону перегородка, впуская Шунсуя. Металлический привкус осел на языке. Укитаке мог только предполагать, насколько неприятно Кьераку носить в своей реацу этот изменяющийся компонент, если его самого мутит уже от одного его привкуса. Орихиме казалось ничего не замечала: ее сила отличалась от их, и она не испытывала ни малейшего дискомфорта от изменившейся атмосферы.
Глаза Орихиме были закрыты, не отрываясь от ее губ, Укитаке посмотрел на Шунсуя, и после секундного колебания на миг закрыл глаза, соглашаясь с необходимостью переходить к следующему этапу.
Он сосредоточился на ее лице. Целовал губы, гладил тонкими пальцами изгиб шей, отвлекая, стараясь не дать ей вновь начать мыслить связно. Доверие. Как только появлялась возможность, он с надеждой всматривался в ее глаза, загораживая ей обзор, не давая видеть ничего кроме себя. Боковым зрением он замечал расстегнутую одежду, руки Шунсуя, кажущиеся слишком смуглыми на фоне белоснежной кожи. Чутко прислушиваясь, он ловил губами ее стоны, почти задыхаясь от приторного металлического привкуса, исследовал ее рот, в то время как она судорожно пыталась вдохнуть теплый воздух.
Успокоить лихорадочный блеск ее глаз нежным прикосновением, улыбкой, чуть слышно нашептывать сладкий бред… Казалось время не остановилось, оно просто застыло, а они двигались все дальше и дальше, будто шли по тонкому льду, тщательно вымеряя каждое движение. Он не позволял себе думать о том моменте, когда все происходящее останется позади: это могло ослабить внимание и привести к роковой ошибке. Ему казалось, что от их дыхания воздух в комнате стал почти обжигающим. Глядя на выгибающееся тело, целуя слезы в уголках глаз, Укетаке старался вообще не думать - горячее дыхание, стоны, невыносимый привкус на языке: казалось это тянется уже много часов подряд. Сосредоточившись на лице, он не смотрел на то что происходит рядом, может от того, что так доверял Шунсую, может от того, что просто не хотел знать.
Ее глаза распахнулись, расфокусированный взгляд, подернутый пеленой удовольствия казалось смотрел вглубь себя, сила словно давно ожидая этого безмолвного сигнала, хлынула наружу, затапливая все. Одновременно с этим рядом, и в тоже время, как кричали обманутые ощущения, где-то несказанно далеко раздался короткий стон Кьераку, освобожденного наконец от металлического яда в своих жилах. Ее сила быстро вернулась на место, даже не заметив небольшого дополнения, привнесенного извне. Глаза Орихиме закрылись, и она погрузилась в обессиленное забытье, с виду напоминавшее глубокий сон.
Укитаке сжал ладонь Кьераку и устало прикрыл глаза, пытаясь понять, можно ли то, что он чувствует, назвать облегчением. Говорить не хотелось, так же как и задаваться вопросом, что из происходящего сможет вспомнить Орихиме, когда очнется. По словам Урахары, впитав новый компонент, она не придет в себя в течение нескольких часов, а вот о том, сколько сохранится в ее памяти, исследователь точно сказать не мог.
Шунсуй вышел из комнаты, впустив к ним немного свежего воздуха, и вернулся, неся таз с теплой водой. Присев рядом с Орихиме, он стал методично обтирать ее тело мокрой губкой, уничтожая все следы. Укитаке чувствовал, что все еще не может найти в себе силы, чтобы начать помогать. Он ощущал себя на грани нервного истощения и старался перевести дух, понимая что завтра будет новый день, не мене опасный, чем сегодняшний. Наконец, сделав над собой усилие, желая что бы все скорей закончилось, он стал медленно собирать одежду Орихиме. Верхнюю он аккуратно сложил, вспоминая инструкции о том, как это обычно делала сама девушка, а белье отдал Шунсую. Отправившись в гостевую комнату, он расстелил в углу футон, сложил рядом одежду, а затем помог Кьераку уложить туда Орихиме.
Время было на исходе. Барьер, который Шунсуй поставил вокруг дома, в ближайшие часы должен был исчезнуть. Оставив Орихиме одну, Укитаке вернулся в комнату и начал в ней прибираться. Пока Шунсуй принимал душ, он вымыл чашки, обе, поскольку после всего произошедшего вспоминать, кто откуда пил, казалось ненужной тратой сил, затем добавил на их дно остатки заварки, открыл окно, впуская в комнату свежий воздух.
Умывшись, он взял вещи Шунсуя и направился в свою комнату. После того, как Кьераку зашел, они синхронным выбросом реацу поставили на спальне еще один барьер, и смогли наконец расслабленно вздохнуть.
Говорить все еще не хотелось Укитаке удивлялся этому противоречию, ведь еще утром он так желал иметь возможность искренне поговорить, и вот наконец они одни, а сил просто нет. Рассвет они встречали все в той же тишине, сидя друг на против друга, выпивая саке, стопку за стопкой. Пили не чувствуя вкуса, желая хоть на время все забыть.

Глава 3

Когда он проснулся, солнце было уже высоко. Шунсуй спал рядом, закрыв тыльной стороной кисти глаза. Они легли на рассвете, уставшие от постоянного нервного напряжения, оттого, что так не решились, а может просто не смогли, разорвать окружавшую их тишину. Голова Укитаке раскалывалась - организм выступал против такого количества алкоголя. Тяжело вздохнув, он чуть приподнялся на локте и не громко позвал:
- Шунсуй… проснись.
- Уже пора? – Голос Кьераку был хриплый и ужасно недовольный.
- Да – Укитаке замолчал, взвешивая все за и против, но после небольшой паузы все же спросил: - Почему?..
Объяснять что имеется в виду не требовалось, они слишком хорошо знали друг друга. Иногда ему казалось, что в силу какой-то извращенной привычки, они уже разучились говорить открыто. Уже долгое время их общение состояло из намеков. Они научились вслушиваться в нюансы, ловить подтекст, понимать друг друга с полуслова. Возможно, это было и к лучшему, ведь моменты, когда им не надо было ничего не скрывать, бывали так редко.
- Это произойдет сегодня.
- Когда?
- Скорее всего при переходе.
- Хорошо что Рукия так импульсивна.
- Да. – Кьераку немного помолчал, а потом тихо спросил - Ты уже решил…
- Нет. – Укитаке почувствовал что головная боль возвращается с новой силой. Он не любил такие дни, ненавидел выбирать, кому жить, а кому нет.
- Бьякуя считает что скоро будет хороший момент для провокации.
- Думаю он вновь окажется прав.
- В этот раз у нас действительно могут быть шансы.
- Это было бы хорошо. Скоро мы с ним будем вновь играть по вечерам.
- Не понимаю я вашего пристрастия к шахматам.
- А я не понимаю, как ты можешь постоянно столько пить. – Укитаке расчесывал волосы то и дело морщась от головной боли.
- Привычка наверное. – Шунсуй даже не старался привести себя в порядок. Как часто бывало после их встреч, он совершенно не беспокоился о своем внешнем виде.
Укитаке прикинул сколько сейчас может быть времени, и почувствовал облегчение поняв что Орихиме скорее всего уже ушла. Не так давно он ломал себе голову, размышляя над тем, что такое «смягчающие обстоятельства», о том, чего можно, или чего нельзя оправдать, но теперь с непривычной для себя циничностью признавал что война, действительно не место для сантиментов.
Сняв с комнаты барьер, он отправился на кухню и распорядился накрыть завтрак. Не скрывая плохого самочувствия, он принял лекарство и, сохраняя слегка рассеянный внешний вид выслушал отчет слуги о том, что девушка, ночевавшая в гостевой комнате, отправилась тренироваться вместе с госпожой Кучики. Жизнь шла своим чередом.
Они завтракали на залитой солнцем террасе. Шунсуй то и дело отхлебывал из маленькой бутылочки, громко утверждал, что им обоим непременно надо подлечиться старым проверенным методом, а Укитаке с улыбкой отказывался от выпивки, и запивал прозрачный рис своим любимым чаем. Время откровений прошло, они вновь одели маски.

После завтрака Шунсуй отправился в библиотеку, чтобы спрятать там оставшиеся бутылки саке - он жаловался, что со временем, у Нанао-тян развился такой нюх на горячительные напитки, что припрятать что либо на территории отряда было невозможно. Кьераку заботился о своем лейтенанте, но в то же время держал между ними дистанцию, точнее делал так, чтобы дистанцию постоянно поддерживала сама Нанао. Укитаке в который раз задался вопросом: если бы он сам не пренебрег предостережениями, держал, хотя бы внешне, Кайена на расстоянии, не спасло ли бы это жизнь лейтенанта? Или его все равно попытались бы убрать, как представителя одного из великих кланов? У Кайена не было выдержки Бьякуи, его умения видеть и обходить расставленные ловушки.
Укитаке по опыту знал, что капитаны имели больше шансов избежать гибели, чем их подчиненные. Йоручи, хоть и ударилась в бега, но все же сохранила свою жизнь, и уже добилась того, что ее преследование почти сошло на нет. Урахара и Исшин даже не имея возможности вернуться в Общество душ, оставались не менее опасными – в мире живых они наоборот стали более свободными в своем выборе. Те, кто избежали ловушек и стали капитанами, слишком хорошо понимали разницу с подчиненными, даже не в силе, а в законах, и их возможных трактовках. После гибели Кайена у них появилось негласное правило: они давали понять, чтобы добиться их уважения, доверия, дружбы или любви, сначала надо встать с ними на одну ступень. Они устали смотреть, как гибли те, кто начинал идти по их стопам. Укитаке не знал в деталях, как обстоят дела в шестом отряде, как получается у Бьякуи, постоянно отталкивая Абарая, не терять с ним взаимопонимания. Конечно, Кучики был очень хорошим стратегом, но его бесшабашный лейтенант не казался способным на тонкую игру. Ренджи вроде не понимал, сколько сил стоит капитану постоянно отстаивать его право на жизнь, а может, в силу какого-то животного чутья, у него все-таки получалось видеть сквозь ледяную маску – как сильно его бы не оттолкнули, как бы прилюдно не предали, лейтенант шестого отряда казался только целеустремленнее. Может быть, и строгость Нанао, и простоватость Ренджи это уже тоже маски - пусть пока не совершенные, не доведенные до своего логического конца. Может быть, стремясь к своим целям они поняли гораздо больше, чем казалось со стороны? Укитаке смотрел на медленно плывущие облака… Не проходило и дня что бы он не вспоминал Кайена. Наблюдая за неспешным мерным движением, он с грустью думал о том, что у каждого из них есть по кому скорбеть.
Сейчас ему не надо было спешить. Укитаке знал, что ему необходимо очистить голову от всех лишних мыслей до того, как он снова придет на свой «наблюдательный пост» рядом с полигоном. Любая его ложь должна звучать убедительно. Конечно, он не готовил себя к расспросам, понимая, что даже если Орихиме и вспомнит достаточно, то уж вряд ли открыто заговорит об этом, по крайней мере, до тех пор, пока он сам будет вести себя так, словно ничего не было. Главное было не выдать себя перед ней лишним жестом или взглядом, беззвучно вздохнув, Укитаке улыбнулся и не спеша отправился в сторону полигона.
Девушки сражались в клубах пыли, не обращая внимания на то, что происходит вокруг, и Укитаке мельком обрадовался, что его появление, кажется, не привлекло к себе внимание. Размышляя о том, каким длинным получился этот месяц, он опустился на траву.
Появление бабочки и объявление тревоги не заставило себя долго ждать. Как они и предполагали, Рукия, беспокоясь за друзей, не стала ждать Орихиме, а договорилась встретиться с ней уже на той стороне.
Оставшись с Орихиме вдвоем, он ощутил на себе ее неуверенный взгляд, в котором, казалось, застыло множество вопросов, и улыбнулся c прежней безмятежностью.
- Нам надо спешить. – Желание свести общение к минимуму он маскировал под обеспокоенностью за товарищей.
- Да.
Пока они почти бежали в сторону портала, Орихиме не отрывала взгляда от дороги, и он был рад тишине, рад тому, что пройдет много времени, прежде чем появится возможность того, что жизнь столкнет их снова.
У портала царило оживление - несколько рядовых из его отряда, предупрежденные адской бабочкой, были уже на месте. Он не прятал беспокойства, в подобной ситуации оно было логично, тем более что никто не сможет понять его истинные причины. Укитаке провел множество бессонных часов, пытаясь решить как быть: не послать с Орихиме охрану было бы слишком подозрительно, но шансы что сопровождающие ее останутся живы, были очень малы. Урахара, с присущей ему прагматичностью, предлагал заранее выбрать возможный эскорт из числа «наименее компетентных» лиц, но Укетаке так и не смог - уж слишком сильно подобное походило на вынесение смертного приговора. Одно дело было терять подчиненных в битве с противником, и совсем другое, посылать их как животных на бойню, зная, что у них не будет даже маленького шанса. Сегодня ночью, понимая, что времени на раздумье нет, он решил оставить все на волю случая. Решил, что пошлет первых рядовых, которые встретятся ему после объявления тревоги. Оптимально, по выработанному плану, надо было послать трех человек, но в последний момент, он все же решил, что небольшое отступление возможно и сократил это число до двух. Наверное, со стороны это могло показаться халатностью, но он рассудил, что ее можно списать на последствие пьянки.
Когда Орихиме побежала по туннелю, он, в нескольких словах обрисовав ситуацию, послал за ней двух рядовых, а сам уселся рядом с воротами ожидать возращение подчиненных: надеясь на чудо и пряча в груди горькую уверенность в том, что оно не произойдет.

Глава 4

Его разбудило солнце, через открытое окно светившее прямо в лицо. Укитаке вспомнил, как на кануне страдал бессонницей, воздух казался ему очень душным и заставлял вспоминать то, о чем хотелось забыть. Когда события вокруг ускорялись, он часто плохо спал. Оставшись в одиночестве, он не мог избавиться от мыслей, отрешиться.
Встав, он аккуратно сложил футон, умылся, надел домашнюю юкату и, следуя устоявшейся привычке, отправился на террасу выпить чашку чая. Накануне пол-Готея обсуждало между собой пропажу Орихиме и ее возможное предательство, Укитаке на все расспросы обеспокоено качал головой и отвечал, что еще рано делать выводы. Он уже знал «официальную версию» и теперь с интересом размышлял над тем, что последует дальше. Залпом допив остатки чая, Укитаке уже готовился отправиться на территорию отряда.
За последнее время на его столе скопилось очень много документов, и ему хотелось придти пораньше, чтобы разобрать их. Переодевшись, он направился к двери, которая при его приближении открылась. Увидев довольно улыбающегося Шунсуя, Укитаке на мгновение застыл. Дежавю.
Понимая, что означает подобный визит, он сделал над собой усилие и приветливо улыбнулся.
- Доброе утро. Выпьешь со мной чашку чаю?
- Доброе. А ничего крепче нет? – Кьераку выглядел так, будто все время пил не переставая. Скорее всего так оно и было: собирая информацию, Шунсуй никогда особо не заботился о себе.
- Нет. – Укитаке покачал головой и повел Кьераку на террасу, игнорируя страдальческий вздох друга.
Разливая чай, он размышлял. У него имелись определенные планы на этот день, но происходящее явно требовало внести свои коррективы.
- Угощайся. – Он задумчиво сжал свою чашку.
- Спасибо. – Кьераку, оглядев его с ног до головы, чуть нахмурился, и, отбросив напускную веселость, спросил:
- Ты сегодня какой-то бледный. Как ты себя чувствуешь? – Укитаке привык, что во всем, что касалось его здоровья, Шунсуй был предельно серьезен, но слова показались ему странными. Если бы он действительно плохо выглядел, в свете того, что было недавно, Кьераку не стал бы говорить об этом, а значит…
- Я надеялся, что ты не заметишь. – Виновато потупившись, он признал плохое самочувствие, и теперь просчитывал все варианты, которые могли исходить из этого факта.
- Вечно ты не заботишься о себе. – Кьераку был раздосадован.
- Ты что-то хотел… - Получив уже пищу для размышлений, он все же решил узнать, нет ли еще чего важного.
- Хотел, но раз тебе плохо, я найду кого-нибудь еще. – Обиженно фыркнув, Кьераку направился к выходу.
- А чай?
- Я передумал. Береги себя. – Перед уходом казалось, Шунсуй смягчился, он обнял Укитаке, а затем неодобрительно покачал головой, вздохнул и вышел.
- Ты тоже. – Оставшись один, Укетаке немного постоял, прислонившись к стене, потом устало вздохнул, потер виски, и пошел в свою комнату. Зайдя, он закашлялся, и, не сдержав еще одного вздоха, стал медленно переодеваться в домашнюю одежду. Раз он себя плохо чувствует, значит, никуда не пойдет. Послав бабочку в отряд, он сообщил о том, что его сегодня не будет, и обдумав еще раз все сказанное, а главное не сказанное, он сел писать.
Позвав слугу, он протянул список трав, которые велел срочно купить, и письмо для Кучики Бьякуи, которое он велел занести капитану либо в особняк, либо на территорию отряда. В письме он извинялся перед капитаном за свое самочувствие, за то что не сможет зайти к нему, как они планировали, и просил навестить его вечером для игры.

Конечно, провести день в уединении ему не удалось. Ближе к вечеру, офицеры, желая любимому капитану здоровья и скорейшего выздоровления, пришли его навестить. Они шумно спорили, перед тем как передать небольшой пузырек от Уноханы, содержавший новый лечебный состав, а потом принялись наперебой пересказывать случившиеся за день события. Внешне Укитаке не проявлял любопытства, слушая сбивчивый рассказ, но на самом деле не пропускал ни слова. Новостей было много:
Главнокомандующий объявил Орихиме предателем и приказал всем находящимся в Карккуте шинигами вернуться в отряды - Кучики Бьякуя и Зараки Кунпачи лично проследили за этим. Рукия, как утверждали офицеры, вернулась в отряд очень мрачной, и офицеры, решив, что капитан не будет против, отпустили ее на пару дней в фамильный особняк. Укитаке усмехнулся про себя этой новости: он знал, что такое «мрачная Рукия».
Офицеры мельком упомянули, что капитаны вдвоем сидели где-то в засаде, и Укитаке задумался о том, что могло произойти между ними. Конечно Зараки не интересовался ничем кроме драк, закулисная борьба за власть его никогда не интересовала, но с другой стороны, он не мог остаться равнодушным к предложению поучаствовать в войне. К сожалению, Укитаке не мог точно предположить, был ли у капитанов шанс на откровенный разговор или только на обмен завуалированными намеками, а без этого выводы были шаткими. Но он надеялся, что в любом случае это принесет свои плоды. Зараки, при всей своей прямоте, любые нюансы, касающиеся возможных поединков, просто чуял нутром, Укитаке был почти уверен в том, что капитан шестого отряда не упустил случай заручиться его поддержкой в грядущих событиях. Обычно капитаны шестого и одиннадцатого между собой практически не общались, но это не мешало им знать мнение друг друга практически по всем вопросам – Ячиру обладала острым умом, и ее постоянные визиты к Кучики за конфетами тайно способствовали взаимопониманию между отрядами.
От анализа новых данных его отвлек ор, устроенный как обычно офицерами, которые, выражая свою любовь и безграничную преданность, мечтали помочь хоть чем-нибудь и просили разрешить им немедленно пожертвовать за капитана жизнь. Делая вид, что у него случился небольшой приступ слабости, Укитаке добился относительной тишины, а потом направил бьющий фонтан энтузиазма в нужную сторону.
- На моем столе лежат документы, возьмите две левые стопки. Квартальный отчет уже скоро, вы вполне можете попробовать начать его самостоятельно, если что не получится, я потом вам подскажу. – Укитаке выпил немного лекарства и прикрыл глаза. Он хотел избавиться от подчиненных до прихода Кучики, а сделать это быстро можно было только поручив что-то важное.
- Да капитан, я все сделаю!
- Нет, это я все сделаю, не повторяй за мной!
- Сам не повторяй! – постепенно крики утихли, офицеры что есть духу мчались обратно в отряд, пытаясь опередить друг друга в выполнении ответственного задания.
Приказав слуге поставить маленький столик, Укитаке начал готовится к приходу гостя. Обдумав последние события, он пришел к выводу, что в данный момент возможно несколько развитий событий. Какие точно действия решит предпринять Бьякуя, он пока не знал, но предполагал, что сможет выяснить это чуть позже. Чаще всего именно он приходил ради партии в шахматы в особняк Кучики, что объяснялось очень просто – там было легче избежать утечки информации, и иногда даже можно найти несколько минут для откровенного разговора. В этот раз им придется быть более осторожными.

Кучики Бьякуя пришел ровно в назначенный срок. Укитаке иногда удивлялся подобной способности до секунды спланировать свою жизнь. Обменявшись приветствиями, Укитаке пригласил гостя в комнату и зажег небольшие светильники – хотя на улице было еще светло, уже ощущалось дыхание вечера. Бьякуя положил принесенный с собой сверток и развязал бечевку. Укитаке незаметно наблюдал за ним: движения Бьякуи всегда отличались четкостью, но в этот раз он вообще не позволял себе ни одного лишнего жеста. Внезапно лицо капитана немного ожило, Укитаке заметил чуть нахмуренные брови, мелькнувшую на миг в глазах тревогу, беспокойство и сильную усталость. Это было сделано намерено, маленькая правда, сказанная беззвучно, чтобы никто ничего не понял. Наблюдающие за ними находятся на расстоянии, заметить что-то столь мимолетное и неопределенное они не смогут. По этому капитаны иногда могли позволить себе поделиться друг с другом тем, что чувствовали.
Отметив про себя, что Бьякуя уже несколько суток не спал, Укитаке занялся чаем. Он невольно любовался гармонией движений Бьякуи, который развернул кусочек шелка, извлек небольшую шахматную доску, и начал в полной тишине расставлять фигуры.
- Цвет? – Укитаке смотрел в сторону, тщательно следя за тем, чтобы в голосе не скользнуло даже капли напряжения.
- Белый. – Бьякуя развернул доску, глядя на фигуры, и в то же время, будто не замечая их.
Белый цвет, цвет, который делает первый ход, атакует. Это было ответом на незаданный вслух вопрос о том, что именно они предпримут в ближайшее время. Их игра, как и почти все вокруг, была ложью, но для них двоих она была способом поговорить по душам.
Бьякуя пошел с пешки. Стандартный ход, настолько привычный, что его часто не замечают.
- Я слышал, Рукия вернулась из мира живых. – Тщательно взвешивая фразы, он прощупывал почву и выяснял детали. В конце концов, показалось бы странным, если бы он ничего не спросил про свою подопечную.
- Да. – Бьякуя как всегда не многословен.
- Наверное, ей сейчас нелегко. Орихиме была ее подругой. – Вот так, осторожно, балансировать на краю, не говоря ничего нового, проявить обычную заботливость.
- Ренджи за ней присмотрит. – Бьякуя сделал очередной ход.
Укитаке кивнул и сосредоточил свое внимание на доске, решив прекратить разговор. Он все понял. Бьякуя отпустил самых близких и дорогих ему людей. Обоих. Предположить, как развивались события, было не трудно. Личные ворота клана Кучики уже не раз сослужили им хорошую службу: именно через них в Готей просачивались адские бабочки, видоизмененные Урахарой. Их игра – алиби. Сейчас на них сосредоточено много внимания, и капитанам было важно увести наблюдающих подальше от особняка.
Они молча двигали фигуры, иногда делая по небольшому глотку уже остывшего чая. Бьякуя играл в шахматы очень необычно. Он будто хаотично ходил всеми фигурами подряд, не выстраивая схем и не придерживаясь логики, но потом наступал момент, когда один ход ставил все с ног на голову: и не оставалось сомнения, что все произошедшее – тщательно спланированная комбинация. Все фигуры противника одновременно оказывались в опасности, и спасти в подобной ситуации все становилось невозможным.
Укитаке часто задумывался о том, насколько мог Бьякуя предвидеть происходящее. Знал ли он о решающей роли, которую сыграет в жизни Рукии Ичиго, когда сохранил ему жизнь? Сила Рукии действительно пробудила собственные силы Курасаки, но она же, по сути, и являлась сдерживающим фактором. Одним ударом Бьякуя не только освободил сестру, но и позволил Ичиго сохранить собственную силу, позволил с той же непосредственностью, с которой позволил себе не заметить наблюдающего за ними Урахару.
Их окружала тишина, время от времени нарушаемая шорохами одежды и чуть слышным касанием тяжелых фигур о резную доску. Они говорили друг с другом на языке шахмат, вспоминая прошлое, думая о будущем.
Иногда, в такие моменты как этот, Бьякуя казался ему почти мальчиком, молодым и в тоже время уже лишившимся иллюзий. Жизнь изрядно потрепала его, закалив и сделав очень опасным. Оставаясь холодным и внешне безучастным, капитан шестого отряда всегда привлекал к себе внимание. И друзей и врагов.
Рокировка. Стандартная схема, в который раз напомнившая ему недавние события. Капитан пятого отряда действительно был мастером иллюзий, до сих пор весь Готей жил окутанный его главной ложью – уверенностью в том, что именно Айзен стоял за всем происходившим.

Глава 5

Несколько часов игры. Несколько часов молчания и раздумий. Они не спешили, иногда затягивая партию ничего не значащими ходами. Им нужно было время.
- Давай ненадолго прервемся. Я приму лекарство и приготовлю горячий чай. – Укитаке потянулся и немного поежился, как бы сетуя на излишний холод.
- Хорошо, – Бьякуя отвернулся от шахматной доски и встал. Пройдясь по комнате, он остановился перед висящей на стене картиной и принялся ее рассматривать. Укитаке сам нарисовал этот небольшой пейзаж и был более чем уверен, что капитан шестого отряда видит на самом деле не его. От черных прядей на лицо Бьякуи ложились причудливые тени, скрывая, как сильно побелели сжатые губы.
Укитаке знал, что точно просчитать ответную реакцию на их действия пока нельзя. Слишком зыбкая почва вокруг. Возможно, произошедшее вообще останется без внимания, а возможно, на этом вновь будут строиться интриги, целью которых будет гибель замешенных во всем лиц. Противник непременно поймет, кто стоит за всем происходящим, и они больше запутывали следы не для того, что бы отвести от себя подозрения, а чтобы все казалось логичным. Это был ход, яркий, опасный: именно такой, какой от них ожидают. Укитаке надеялся, что, сосредоточившись на ликвидации его последствий, их противник пропустит небольшие нестыковки, происходившие ранее. В конце концов, в ближайшее время будет множество событий, которые могут действительно привести к войне. Орихиме должна казаться такой как была – безобидной пешкой в чужих руках. Они все сделали, чтобы свести подозрения к минимуму. Вещество, спрятавшееся в ее силе, в ближайшее время изменится, и если она соприкоснется с Хогеку, то, как утверждал Урахара, его любимое детище заснет как минимум на сотню лет. Грядущие битвы, возможно подтолкнут Айзена к нужному эксперименту. Ради этого и многого другого, им пришлось бросить на весы свои жизни и жизни своих близких.
Укитаке понимал, как сейчас тяжело Бьякуе. Несмотря на то, что шансы на положительный исход достаточно велики, у него и самого внутри росло беспокойство: а вдруг на этот раз все пойдет не так? Слишком много раз они бросали вызов судьбе, и слишком часто у них получалось сохранить жизнь, вдруг в этот раз…
За все надо платить, но страшно думать, что за победу у них возьмут столь дорогую цену. Страшно думать, но не получается забыть. Может это из-за того, что внутри живет хрупкая надежда на то, что все как-то разрешится само собой, и Рукия с Ренджи останутся в Готее, что появится какой-то другой план, не столь рискованный. Они бы с радостью пошли вместо них. Но у каждого своя судьба, поэтому надо постараться выкинуть из головы глупые мысли. Лучше думать о том моменте, когда они смогут отправить им подмогу. Укитаке не сомневался, что при первой возможности Бьякуя отправится следом, а ему самому придется остаться и следить за ситуацией. Он размышлял о том, что Бьякуя уже наверное обговорил детали возможной вылазки с Зараки. По крайней мере у него недавно была возможность обеспечить себе надежный тыл чтобы в разгар битвы не получить удар в спину. Сомнения, как и тишина, окружали их слишком плотно.
Укитаке открыл бутылочку и налил немного лекарства в маленькую чашку. Странный, почти болотный запах распространился в воздухе. Капитан предпочитал не знать, из чего Унохана делает свои лекарства, и старался забыть все свои подозрения о том, что в этом наверняка как-то замешен ее шикай. Быстро проглотив оказавшуюся почти совершенно безвкусной мекстуру, он убрал бутылочку, чашку и зажег палочку благовоний. Глядя на уползающую вверх, петляющую струйку дыма, Укитаке беззвучно вздохнул. Он боялся вновь недооценить противника – слишком дорого им стоила прошлая ошибка. Вина за то, что они, просчитывая развитие событий, не рассматривали возможность столь жестких действий, до сих пор преследовала его.
Излишняя самоуверенность подвела: они были убеждены, что Ичимару узнает, если будет планироваться что-то серьезное. Возможно, Гин повел себя неосторожно, а может, что вероятней, все изначально задумывалось так, чтобы знали только двое: тот кто приказал, и тот кто выполнил. Как бы то ни было, капитан третьего отряда увидел уже остывшие тела. Гибель совета – чудовищный ход, отбросивший их на грань проигрыша.
Бьякуя плавно сел рядом с ним, и Укитаке неспешными движениями принялся готовить чай. Он не знал, что произошло когда-то между только что назначенными капитанами третьего и шестого отрядов, и из-за чего Гин внезапно стал на их сторону. Может, дело было в том, что Бьякуя обладал какой-то странной притягательностью для людей, пришедших из Руконгая. Он никогда не спрашивал и никогда не спросит об этом.
Наступило время ожиданий. Они все постоянно чего-то ждут. Подчас это бессмысленные и нелепые вещи, вроде откладывания начала войны, ожидания, пока Айзен разберется в новом оружие, создаст достойную армию. Наверное, это такая полоса в их жизнях, словно символ новой эпохи. После гибели совета у них больше нет средств бороться в открытую.
Укитаке кинул рассеянный взгляд на лежащую недалеко доску – в игре неумолимо приближался эндшпиль. Время, когда даже пешки становятся очень важны.
- Угощайся, – он достал небольшую коробочку с кусочками екана. Укитаке знал, что Бьякуя не любитель сладкого, но надеялся, что он все же не откажется от угощения.
- Спасибо. – Бьякуя взял чашку и наколол на палочку маленький темный кусочек.
Привычки, добродетели, пороки, все что было в мире живых, так или иначе оказывалось в Сейретее. Жажда власти развращает, как наркотик заставляет желать большего и по ту, и по эту сторону жизни. Пока Айзен не будет разгромлен, у них нет даже надежды на то, чтобы начать выбирать новый совет, а без него… Капитан первого отряда слишком сильный противник.
Они допивали чай все в той же тишине, что давно наполнила комнату. Легкие шорохи от движений тонули, будто в болоте, а фигуры на доске, словно уже ждали их следующего хода.

Глава 6

Укитаке беззвучно вздохнул. В шахматах, как и в жизни, главная задача защитить короля. Его фигура кажется слабой, ничего не решающей, однако это очень обманчивое впечатление. Для него самого король, как это не смешно звучало, являлся символом надежды. Надежды на продолжение борьбы и на победу. Паутина лжи, раскинутая над Готеем, оказалась весьма эффективной. Никто даже не задавался вопросом, зачем Айзену нужен ключ от королевского измерения? Хотя конечно «зачем» особого сомнения не вызывает. Официальная версия гласила, что Айзен зло, поэтому и убивает всех без разбору, стремясь стать самым-самым.
Смешно. Верить в такой недостоверный мотив. Айзен хочет занять трон и править сам? И капитан, столь тщательно продумавший свой уход, надеется на то, что как только он совершит еще одно убийство, все вдруг перед ним склонятся и принесут вассальную клятву? Как хоть кто-то может верить, что Айзен настолько безумен?
Король… такая обманчиво слабая фигура. Слабая, но ведь если благодаря какому-нибудь чуду он окажется здесь или пришлет свои распоряжения, то даже главнокомандующему придется подчиниться.
Раз в двадцать лет совет отправлял королю подробный отчет о происходившем и получал инструкции для дальнейших действий. Конечно, существовала какая-то экстренная связь, но, несмотря на то, что Бьякуя и Укитаке перебрали горы старых свитков, они так и не обнаружили, как именно это происходит. Это было прерогативой совета, и Укитаке предполагал, что, возможно, немаловажную роль играло именно число участников церемонии - 46. Сейчас им приходилось рассчитывать только на свои силы.
Тот, кто приказал убить совет, разве остановится, не устранив всякую опасность для своей власти? Поэтому, пока «военное положение» удобно мешает восстановлению старого распорядка, а потом, вспомнит ли хоть кто-то о том, что раньше все было по-другому? Ямамото и Айзен, договорившиеся поделить между собой власть над Уэко Мундо и Обществом душ, сделают все, чтобы не потерять занятых позиций.
Пат. В игре это конец, а в жизни лишь передышка… ожидание, когда на поле выйдут новые фигуры. Бьякуя заворожено смотрел на доску. Они уже давно играли друг с другом, поэтому подобный исход был не редкостью. Укитаке не вел счет своим победам и проигрышам, но знал, что уступал чаще именно он сам. Возможно, это из-за проклятой усталости, хотя скорее всего просто Бьякуя сильней его. В своем желании победить, в возможности предусмотреть чужой ход.
Бьякуя безупречен. Именно по этому столь тщательно продуманная комбинация по его устранению не дала своего результата. Конечно, где это видано что бы брат не спас сестру, тем более после того, как сам, забирая ее из мира живых, имел возможность убедиться в ее невиновности. Укитаке не раз задавался вопросом: смог ли бы он сам вот так, отрекаться, предавать, делать только то, что необходимо. И пусть это была единственная тактика, которая на тот момент давала хоть сколько-нибудь высокие шансы на то, что все останутся живы. Он бы наверно не выдержал.
Несмотря на выпитое ранее лекарство его внезапно скрутил приступ кашля. Что значат несколько алых пятнышек, окрасивших платок, который он вовремя успел прижать к губам? Может это напоминание о том, что он по-прежнему существует?
- Я помогу, – Бьякуя бесшумно поднялся и подошел к небольшому ящичку, из которого раньше Укитаке доставал лекарство.
- Спасибо, – стараясь лишний раз не двигаться и ожидая когда станет полегче, он почти не следил за тем, что происходит вокруг. В конце концов, они уже не раз оказывались в подобной ситуации.
Бьякуя внимательно изучал маленькие склянки с небольшими ярлычками, пока не нашел нужную. Все еще прижимая платок к губам, Укитаке свободной рукой чуть приспустил косаде. Сейчас ему было все равно, сколько народу за ними наблюдает.
Тонкие холеные пальцы коснулись его шеи, скользя и втирая прозрачную мазь. Мышцы плеч, все еще очень напряженные, отозвались сильной болью. Укитаке еле заметно поморщился, стараясь расслабиться. Он сосредоточился на вдохах и выдохах, ощущая за спиной тепло чужого тела. Даже с закрытыми глазами он знал, что Бьякуя сейчас сохраняет все тот же неприступный гордый вид, подтверждающий, что массаж плеч - просто проявление уважения по отношению к старшему, помощь больному. Внешне все выглядит так, как и должно выглядеть.
Никто не узнает, что им действительно это нравится. Первая боль прошла. И теперь он кожей ощущал легкую, незаметную дрожь чужих ладоней. Да, это облегчение, когда можно хоть не надолго забыть обо всем, сосредоточившись на чужом тепле. Пусть даже это всего лишь небольшая передышка.
- Что-то я опять расклеился, – Укитаке рад, что голос звучит именно так, как и должен: спокойно, с небольшой каплей вины и сожаления.
- Я присмотрю за вами, – голос Бьякуи кажется ледяным и не трепещем возражений, но прикосновения теперь больше похожи не на массаж, а на ласку.
- Хорошо, – Укитаке делает небольшой кивок в сторону стенного шкафа, в котором хранятся футоны, и чуть сожалея смотрит, как Бьякуя расстилает их на полу.
- Спасибо, - потушив лампы, Укитаке позволяет себе расслабленно опуститься на футон.
Силуэт Бьякуи отчетливо виден в свете луны.
- Спокойной ночи, – почему-то кажется, в темноте больше уместен шепот.
- Спокойной ночи.
Он начинает засыпать почти сразу, как всегда когда кто-то есть рядом. Укитаке кажется, что все получилось как нельзя лучше, ведь идти к себе в особняк Бьякуе пока нельзя. Он чувствует на себе его взгляд, и думает о том, что сегодня можно расслабиться, ведь Бьякуя непременно проследит за тем, чтобы его не терзали плохие сны.

Вопрос: Понравилось?

1. да		3	(100%)
2. нет		0	(0%)
3. не осилил		0	(0%)
Всего:		3

@темы: Творчество, Фанфики, Блич

---

У друга сегодня ДР ходили в гости вместе с Лисей... (благо в одном дворе живем) посидели просто супер)))
с ним и его родителями.... да... хорошо когда родители на столько адекватные люди...
попробовала несколько новых сортов китайского чая - ням ням)))
Лисе тоже понравилось на новом месте... улыбался, играл, болтал, ползал... правда на руки к чужим идти опасался...
...надо будет по чаще выбираться в гости.... да... и сестру с МЧ пригласить поиграть в игры)))
...Лися посоледнее время встает утром в 7.45.... ...жесть... я в школу так раньше просыпалась... (а потом опаздывала) организм бунтует... но поблажек увы никаких... так что падаю спать довольно рано... *зевнула* вот скоро лягу)
...впечатлений много за день)))
завтра последний сеанс массажа у Лиси...

ЗЫ... и да... у брата сегодня тоже ДР - звонила поздравляла.... ))))

пара слов о фесте

пара слов о фесте: двоякое он у меня оставил ощущение... с одной стороны радует что смогла... с другой - я оказалась "слабым звеном" хотя нехватка времени тут тоже роль сыграла... обычно я вычитываю тексты ... ну раз по двадцать... а тут я их максимум раза четыре прочитала... а писала урывками... буквально по паре предложений за раз... и первый раз переситала когда все было написано... по этому качество... не оставило меня удовлетворенной... но по другому не получалось(
Спасибо моей команде которая все понимает жаль я не смогла вам особо помочь)))))

@темы: Позитив, События, Творчество, Флуд, РоТ, Лися

---

Началось)))))

Не проходим мимо!
Заходим, оцениваем, голосуем!!!!

@темы: Позитив, События, Творчество, Флуд, РоТ

---

Начала писать... первые 200 слов есть... )))
начало положено, что не может не радовать.... вот только времени предательски не хватает...
а еще по работе надо кое-что писать(((

@темы: Творчество, Флуд

---

осталась неделя

Идея вроде надумалась!!!! Ура))))
Даже начало вырисовывается в нескольких вариантах...)))
Осталось придумать содержание... середину, а главное финал.... и можно садиться записывать)))))))
Буду вылавливать наверное свою команду на предмет пообсуждать...


ЗЫ: Лися в длинну 66 см, а весит 8 кг))))

@темы: Творчество, Флуд

---

долги...

итак...
давно возникла необходимость подобного поста, что бы помнить не забывать, и коли появится минутка - попытаться выполнить...

1. фест по принцу... нужно 800 слов выкладка уже через две недели... *бьет себя по щека* думай,думай,думай... надо уже приступать...

2. Картина с кошкой. сюжет есть, масло - есть... надо сесть и нарисовать, ибо картина была обещана в подарок... и этим летом обещанию будет уже три года... надо попытаться до лета нарисовать иначе меня вероятно будут бить)))

3. продолжение цепочки по Бличу... да... это да... самое тяжелое это не сесть печатать... самое тяжелое все сперва перечитать... потому как к компу подхожу часа на полтора за день... и то урывками... но ничего... думаю заняться этим летом... там будет больше места, возможностей, и надеюсь времени)))


больше пока ничего не вспоминается
Если кто помнит за мной еще какие долги - пишите, я добавлю...)

@темы: Воспоминания, Творчество, Флуд

---

...думала я о фесте... и да... пришла мне в голову идея фика... фика уже обещанного сразу двум людям, и судя по всему не подпадающая под оставленные заявки... (хотя тут надо еще раз смотреть - более тщательно)
В общем я решила что напишу его и так... главное как следует обдумать)))
Если под какую-нибудь заявку попадет - буду спрашивать о возможности свободного участия))
Если нет - так напишу - читатели под него уже есть )))

@темы: Творчество, РоТ

---

Фик по РоТ)

Итак... пока помнит мой склероз, решила повесить написанный на командный фест фик))

Название:Один день
Команда:"Вредные мечтатели"
Автор:  xelllga
Бета:Нет
Тема: Конфликт как развлечение.
Пейринг/Персонажи: Анн, Момо/Камио
Рейтинг:PG-13
Жанр: в основном джен.
Предупреждения: нет
Размещение: только с разрешения автора.

Один день

Тачибана Анн была доброй, отзывчивой девушкой. Ее характер, живой и предприимчивый, не давал закрывать глаза на то, что происходит вокруг, особенно если это касалось людей, которых она сильно уважала. Наблюдательность в соединении с неуемной энергией могла двигать горы – и Анн считала, что ничего невозможного нет: ей все по плечу, стоит лишь приложить достаточно усилий…

Но этим теплым погожим днем Анн пребывала не в самом радужном настроении. Она неспешно шла по улице, разглядывала торопящихся, словно муравьи перед дождем, людей и думала о человеческой глупости.
Точнее - о том, что должны же быть у этой глупости, в конце концов, пределы. Почему вполне адекватный человек, известный своей наблюдательностью, подчас бывает настолько слеп, что не видит дальше собственного носа? Что ей надо сделать, на какой подвиг пойти, чтобы помочь близким обрести счастье?
Анн всегда хорошо разбиралась в людях – хотя никто ей об этом и не говорил – она с детства была в этом уверена. То, что Момоширо и Камио идеальная пара она поняла с первого взгляда.
Анн сдержала готовый вырваться наружу вздох и, остановившись, посмотрела в голубое небо, казавшееся почему-то именно сегодня таким глубоким и притягательным. Да, конечно, у нее бывали провалы: в первое время она, еще не зная, с какой сложной задачей столкнулась, полагала, что ничего сложного нет. Момоширо и Камио – в первую очередь теннисисты, а значит, надо свести их вместе, они сыграют друг с другом и все поймут. Наивная. Да кто же знал, что пытаться назначать Момоширо встречи – дохлый номер… нет, он всегда приходил, но не один, а с Эчизеном. Если бы Анн не была на 250 процентов уверена в своей безобидности и симпатичности, она бы, чего доброго, могла бы заподозрить, что Момоширо беспокоится за свою честь – по крайней мере, это послужило бы каким-никаким объяснением, почему тот не отпускает руку Эчизена, вцепившись в нее, как ребенок в большом супермаркете. Правда, один раз это показалось ей не помехой, а наоборот, но…
Вот тут было «но», заслужившее еще одного вздоха, который на этот раз Анн не смогла подавить: Камио. Почему он так остро реагирует всякий раз, когда видит Момоширо? Сколько сил она потратила, ведя с ним душещипателеные беседы. Камио кивал, улыбался, но как только видел Момоширо поблизости, тот по-прежнему действовал на него, как красная тряпка на быка.
Посмотрев на часы и заметив, что время еще есть, Анн подошла к палатке и купила порцию мороженого. Это лакомство всегда повышало ее настроение и боевой дух. Сдаваться она не собиралась, тем более что однажды у нее уже почти получилось.
Кучу времени она провела в размышлениях о том, удалась бы ее затея, если бы Момоширо и Камио выиграли тогда парный матч на уличных кортах. Ах, как хорошо они тогда смотрелись вместе, особенно когда не ругались. Какая замечательная пара из них получится… когда ее усилия наконец окупятся. Она не сомневалась, что после небольшой практики на корте они вполне смогут конкурировать с Золотой Парой, а в жизни - она была уверена, что у них на этом поприще все тоже вполне может наладиться.
Мороженое было съедено, и минут через пятнадцать, заняв наблюдательный пост за угловым домом, она смотрела, как Эчизен и Момоширо попрощались и разошлись в разные стороны. Удачный момент.
Подождав пару минут, Анн вышла из-за угла буквально перед самым носом у удивленного Момоширо и радостно улыбнулась.
- Привет!
- О, Анн-чан, - взгляд, который бросил Момоширо в сторону, куда совсем недавно ушел Эчизен, не ускользнул от ее внимания и показался очень забавным.
- Надеюсь, ты не занят, я хочу с тобой кое-куда сходить.
- Куда? – Момоширо сразу насторожился.
- Секрет! – Анн прижала пальцы к губам и обворожительно улыбнулась. – Ты же не откажешься провести со мной некоторое время?
- Что ты, конечно, не откажусь! – в отношении девушек у Момоширо были свои принципы: расстраивать слабый пол он не хотел, поэтому не отказывался от небольших одолжений, и Анн умело этим пользовалась.
- Вот и замечательно! – довольно жмурясь на солнце, Анн повела Момоширо по заранее продуманному маршруту. О цели прогулки Момоширо не расспрашивал – видно, чувствовал, что это бесполезно, зато мило поинтересовался, как у нее прошел день, и Анн имела удовольствие поведать пару поучительных историй, которые с ней приключились во время утренней прогулки по магазинам. Анн любила рассказывать истории, поэтому ее повествование затянулось.
- Привет! – радостно поприветствовала Анн Камио, неуверенно мнущегося под большими часами. – А вот и мы!
- Анн-чан! – радостно отозвался Камио и тут же ощутимо напрягся, заметив ее сопровождающего.
- Что значит МЫ? Анн-чан, что рядом с тобой делает этот извращенец? – глаза Камио стали сперва круглыми, а потом какими-то красноватыми, так что Анн невольно вспомнила Кирихару и поморщилась.
- Чего? Это почему я извращенец? – завелся с пол оборота Момоширо.
- Ты воруешь чужие велосипеды – значит извращенец! От тебя чего угодно можно ожидать! – наглядно обосновал свою позицию Камио и тут же переключился снова на Анн: - Анн-чан, ты слишком доверчивая! Он тебя преследует? Он к тебе приставал? Да я ему сейчас за это!
– Нашел что вспомнить! Это когда было! Я не приставал и никого не преследовал! И это я тебе сейчас за клевету наваляю! – Момоширо не лез за словом в карман. Ситуация развивалась очень знакомо и при этом очень стремительно: оппоненты успели схватить друг друга за грудки, явно соревнуясь в игре «кто кого поднимет».
- Подождите! Подождите, успокойтесь, оба! – пытаясь сохранить на лице остатки улыбки, Анн с некоторым трудом вклинилась между парнями – помог небольшой рост и скорость реакции. Пара секунд у ребят ушла на осознание происходящего, после чего соперники синхронно отпрыгнули от Анн и слегка покраснели – так прижиматься к девушке в общественном месте…
Анн, рассчитывавшая на что-то подобное, довольно улыбнулась, радуясь своей находчивости, – печальный опыт подсказывал, что перекричать этих двоих, когда они «общаются», вообще нереально, а тут все очень быстро и эффект налицо. Через некоторое время, насмотревшись на смущенные физиономии, Анн решила, что первый шок прошел, и парни, наконец, готовы ее слушать.
- Прости, Анн-чан! – расстроено пробормотал Камио, мучительно подбирая слова в попытке извиниться за произошедшее.
- Сегодня я хочу погулять с вами обоими! – радостно сообщила им Анн, переводя тему и показывая, что недавнее происшествие даже не стоит упоминания: она ни на кого не обижается.
- Я не собираюсь никуда идти с ним! – Анн умилилась слаженности, с которой прозвучало это заявление.
- Вы идете не друг с другом, а со мной. Кроме того, Момоширо уже согласился: неужели ты не поддержишь компанию? – спросила она у Камио, который выглядел все еще немного виноватым и смущенным, но тут же снова напрягся.
- Не бойся, Анн-чан, я тебя с ним не оставлю, – довольно пылко начал Камио, преданно глядя на девушку, но тут же будто споткнулся об очередную мысль и с подозрением уставился на Момоширо: - Минуточку! А какого черта он на все согласился?
- Да ладно тебе, не горячись, так получилось, - попытался сгладить острые углы Момоширо, улыбаясь.
- Получилось?!? Да что ты о себе возомнил? – снова взорвался Камио, и Анн, пока ситуация не ухудшилась, быстро встала между ребятами и ухватила их под руки.
- Не ругайтесь! Парк аттракционов ждет нас!
- Нас ждет что? – вздрогнули теннисисты, но вырваться из ее крепкого захвата не попытались.
- Нас ждет парк аттракционов! – еще раз повторила Анн, не скрывая широкой улыбки.
Дорога до входа в парк пролетела довольно быстро и, что удивительно, в необычной тишине. Анн радовалась, что ее задумка оказалась настолько удачной: от нее «непримиримые враги» просто дар речи потеряли. На скромный девичий взгляд, Анн считала, что молчать этим двоим очень и очень идет.

Парк встретил их шумом, смехом и обилием влюбленных парочек. Детей с родителями тоже было предостаточно, но они толпились либо у детских аттракционов, либо у киосков со сладостями и особо не путались под ногами. На эту прогулку Анн возлагала большие надежды, а потому, не теряя времени, повела своих сопровождающих к одной из очередей.
- Мы будем кататься на американских горках? – спросил удивленный Камио.
- Ага - для начала, - Анн улыбнулась, заметив, как расслабившиеся было соперники снова ощутимо напряглись. Все-таки Камио и Момоширо были очень забавными – но позволять им переключать свое внимание друг на друга она не собиралась: пусть лучше гадают, что их ждет дальше.
По мере того, как очередь приближалась к кассе, лица ребят становились все более и более задумчивыми, пока, наконец, спохватившись, они синхронно не полезли в сумки.
- Анн-чан, я куплю тебе билет, – выпалил Камио, сверкая глазами в сторону Момоширо, который тоже достал свой кошелек.
- Хорошо, – Анн пожала плечами. Она собиралась купить себе билет сама, но раз предлагают, лучше уж потом эти деньги потратить на что-нибудь вкусное. Момоширо тоже спорить не стал, хоть и выглядел немного удивленным.
Дежурный отсчитал нужное количество людей, пропустив их через турникет, а Анн немного задержалась, мельком пробегая глазами по табличке с разного рода предупреждениям. Ее спутники, видно, на автомате, задержались вместе с ней, не спеша усаживаться в яркую гусеницу. Основная масса людей заняла уже свои сиденья, и Анн, издали заметив подходящее место, быстро уселось рядом с какой-то девчонкой.
- Садитесь, пора отправляться! – дежурный поторопил Момоширо и Камио, которым пришлось сесть вместе на переднее сиденье. Оттуда, где была Анн, ей было их очень хорошо видно, и она залюбовалась тем, как хорошо они смотрятся рядом.
Гусеница неспешно поползла вверх по рельсам, и девочка рядом с Анн испуганно завопила. Зачем кричать заранее, до того, как все началось, Анн вообще никогда не понимала. Американские горки нравились ей своими ощущениями, иллюзией свободного падения, неуправляемости, особенно когда они начинали ехать спиной вперед – все это встряхивало довольно сильно. Кроме того, Анн сомневалась, что занятые все свободное время тренировками теннисисты часто посещали подобные места, и надеялась, что аттракцион им очень понравится.
Гусеница сорвалась вниз, и у Анн перехватило дух – ей уже было не до наблюдений. Она просто кайфовала от ощущений и вынуждена была глубоко внутри признаться самой себе, что ради этого стоило стоять в очереди. Крики, вопли – все это раздавалось очень слаженно, словно ими руководил невидимый дирижер.
Когда они потом выходили на непослушных ногах за ограждение, стараясь вернуть потерянное чувство равновесия, все трое улыбались: по крайней мере, так показалось довольной Анн – ощущения были просто ошеломительными, и это немного притупило бдительность девушки.
- Это было круто! - выразил общее мнение Момоширо.
- Анн-чан, никогда не думал, что ты умеешь так истошно кричать, – задумчиво улыбнулся Камио, и Анн кинулась опровергать необоснованные обвинения:
- Это кричала не я, а девица рядом! – она не понимала, как их голоса вообще можно было спутать.
- Конечно-конечно, - недоверчиво помотал головой Момоширо, но Анн заметила промелькнувшие на их лицах улыбки и, поняв, что над ней просто пошутили, фыркнула от смеха:
- Сами-то, наверное, кричали громче всех!
Не ожидая, пока пройдет эйфория от катания, Анн направилась к следующей очереди, которая была в разы меньше предыдущей: желающих посетить комнаты страха всегда было не очень немного. Редкие парочки, стоящие на этот аттракцион, жались друг к другу еще стоя в очереди, напуганные разве что черной вывеской, покрытой паутиной, а скорее всего, просто пользуясь удобным предлогом, чтобы пообниматься.
Анн надеялась, что аттракцион будет достаточно страшным, но просто уповать на случай не собиралась: небольшой фонарик и желеобразная игрушка, спрятанные в ее маленькой сумочке, служили залогом того, что необходимый градус страха будет точно достигнут.
В свое время Анн прочитала много книг и заметила, что пройдя разного рода «испытания», главные герои начинали доверять и лучше понимать друг друга. Но в жизни подобные испытания встречались крайне редко, и ждать, пока повезет, Анн не хотела. Поломав основательно голову, она нашла то, что надо: мысль о комнате страха показалась счастливым озарением.
Очередь подошла быстро. Для начала всех посадили в ветхие скрипучие кресла, которые через некоторое время с грохотом и лязгом утащили их в темноту. Рассмотреть что-либо было совершенно невозможно. Кто-то впереди сдавленно охнул, и Анн закусила губу, почувствовав странное прикосновение к лицу, борясь с ощущением того, что она въехала в паутину, которой неоткуда было взяться там, где уже проехало столько кресел. Анн провела по лицу, просто чтобы успокоиться. На лице ничего не оказалось, но сердце у Анн почему-то сделало внезапный кульбит – впереди темнота сменялась сероватым полумраком, достигнув которого, кресла еще раз жалобно застонали и остановились.
- Добро пожаловать в комнату страха, - страшно худой и какой-то нескладно-долговязый человек, одетый в непонятные лохмотья, горестно выдохнул приветствие, подкравшись к ним со спины, и стоящая ближе всего к нему девушка со вскриком подпрыгнула. - Прошу вас следовать за мной.
Им пришлось покинуть показавшиеся внезапно такими уютными кресла, которые тут же уехали в темноту, оставив их неизвестно где. У экскурсовода была медленная шаркающая походка, которая словно служила предзнаменованием чего-то зловещего. Где-то вдалеке раздался истошный крик, будто кого-то по живому режут, а потом совсем неподалеку кто-то горестно застонал. Как Анн ни храбрилась, атмосфера была довольно… неспокойной.
Когда им пришлось идти пешком, Анн, Момоширо и Камио как-то неожиданно быстро нашли друг друга в темноте, хотя, наверное, при свете дня никто бы из них и не признался, сколько пришлось приложить для этого усилий.
Экскурсовод все в той же невыразительной, а оттого леденящей кровь манере бубнил историю про призраков, про пропавших людей, которые должны, чтобы избежать еще худшей участи, чем смерть, завлекать сюда новые жертвы: история была складной, и получалось, что вывеска и вход - это только прикрытие, чтобы заманить неосторожных – именно их группу.
Внезапно Анн заметила в боковом ответвлении прикованный к стене скелет, который чуть шевельнулся, и ощутила, как по спине пробежал холодок. Попытки убедить себя, что все это – следствие тщательно продуманного перепада температур, ни к чему не привели. Нет, умом она все понимала, но в темноте и полумраке брали верх не разумные доводы, а инстинкты.
Стены вокруг внезапно начали сужаться, и одно время им приходилось протискиваться вперед одному за другим, осторожно, гуськом, чтобы ни в коем случае не отстать. После узкого коридора они внезапно оказались в довольно просторной комнате, заполненной разного рода приспособлениями. Экскурсовод гнусаво объяснил, что его «хозяин» именно здесь наказывает провинившихся, а затем показал дыбу, под которой, надо сказать, стоял гнутый таз с чем-то красным, «оставшимся после последнего использования». Так же там было множество ржавых крючьев, оборудованное шипами кресло, железная клетка, висящая в углу, и еще пара аксессуаров, которые Анн вовсе не горела желанием осматривать.
Решив, что момент подходящий, она осторожно достала фонарик, спрятала ладонь в рукав, зажав вместо нее припасенную игрушку, и сделав все необходимые приготовления, жалобно застонала, тщательно воспроизводя слышанный недавно звук.
Реакция была отменной – пять человек с воплем отпрыгнуло от нее в разные стороны так, словно их взрывом раскидало. Момоширо и Камио ощутимо вздрогнули – она успела заметить это как раз перед тем, как отвернуться.
- Анн-чан, - почти беззвучно прошептал Момоширо.
Включив фонарик на самую маленькую мощность, и сделав страдальческую гримасу, Анн медленно повернулась, наслаждаясь сдавленным воплем, который вырвался у всех окружающих, не исключая экскурсовода.
Еще раз застонав, Анн протянула трясущуюся руку Камио, который, схватившись за игрушку, вскрикнул и попятился.
- Что-то с-случилось с Анн-чан! – прерывающийся шепот Камио был последней точкой, и визжащая от напряжения толпа людей ринулась к неизвестно как обнаруженному выходу: скорее всего, они последовали за экскурсоводом, который, будучи напуган сам, или попытался улизнуть, или благоразумно решил позвать на помощь.
Анн не могла налюбоваться, как ребята смотрятся вместе. В этот момент, казалось, никаких противоречий и споров у Момоширо и Камио не только нет, но и никогда не случалось ранее. Красота.
- Шутка! – примирительно улыбнулась Анн, выключая фонарик, подбирая с пола упавшую игрушку и быстро пряча все обратно в сумочку. Камио до сих пор был бледен, у Момоширо слегка дергалась бровь, но в общем и целом Анн без особого труда удалось вытащить обоих из аттракциона – ей не хотелось объясняться с работниками комнат страха, и поэтому она постаралась там не задерживаться.
После пережитого ее сопровождающим явно нужен был небольшой перерыв, поэтому Анн, милостиво усадив парней на одну из скамеек, отправилась за мороженым – так она и полакомится, и все недоразумения загладит. А то, что Камио и Момоширо смирно сидят рядом на скамейке в окружении влюбленных парочек и как-то тупо смотрят перед собой, еще раз доказывает, что они еще не отошли от пережитого – подобной картиной можно было наслаждаться и жалеть, что фотоаппарат она сегодня все-таки забыла дома.
Купив три порции, Анн, привлекла внимание ребят:
- Это вам! Угощайтесь.
- Анн-чан, я так переживал, а вдруг бы с тобой что-нибудь случилось, – голос Камио звучал совсем убито, и не договорив, он расстроено опустил голову. Анн почувствовала вину.
- Прости, - она потупилась, рассматривая туфли.
- Хорошо, но обещай больше так не делать, ладно? – в голосе Камио было столько надежды, что Анн оставалось только кивнуть.
- А с чем мороженое? – оживился Момоширо, переводя разговор на другую тему, за что Анн ему была несказанно благодарна.
- С клубникой! – Анн осторожно улыбнулась.
- Звучит потрясающе! – Момоширо взял две порции, одну сунул в руки Камио, а другую с очень довольным видом попробовал сам. – Вкуснятина!
Мороженое и правда было вкусным. Они подтрунивали друг над другом по поводу скорости его поедания, обменивались шутливыми замечаниями об окружающих людях и чувствовали, как настроение потихоньку улучшается.
- Ну что, а теперь настало время для главного аттракциона! – когда мороженое было съедено, Анн решила, что пора двигаться дальше.
- Какого? – поинтересовался Момоширо.
- Увидите! – Анн повела заинтригованных ребят прочь от скамейки.
- Анн-чан, я туда не хочу! – да уж, колесо обозрения - не то развлечение, которое можно преподнести неожиданно: его отовсюду видно и не заметить сложно, чем и воспользовался Камио, внезапно и очень решительно остановившись.
- Да, наверное, это не самый хороший вариант, - словно сговорившись, Момоширо тоже не поддержал ее «гениальную идею».
- Да ладно, вам понравится! Вот увидите! – она старалась быть как можно более убедительной.
- Я туда не пойду! – наотрез уперся Камио и неожиданно продолжил, - и Момоширо с тобой туда не пущу! Нечего тебе, Анн-чан, оставаться с ним наедине на такой верхотуре! Ты же туда одна не пойдешь? Правда? – логика у Камио, на взгляд Анн, была очень странной, и, столкнувшись с таким решительным противостоянием, она слегка растерялась.
- Но вам точно понравится! – не попробовать еще раз добиться своего она просто не могла.
- Анн-чан! Ну пожалуйста! – неизвестно, где Камио научился такому жалобно-выпрашивающему взгляду, но долго его терпеть было совершенно невозможно.
- Ладно, а чем тогда займемся? – Анн не смогла скрыть того, что на самом деле расстроилась: такая грандиозная задумка, а воплотить ее не было возможности - после комнат страха Анн опасалась излишне давить на своих подопечных.
- Да вот! – Момоширо начал быстро крутить головой выискивая хоть что-то приемлемое: он терпеть не мог, когда девушки расстраивались. – Можно в тир сходить!
- Точно, Анн-чан, я тебе самую лучшую игрушку там выиграю! – оживился Камио.
- Хорошо, идемте, - согласилась Анн, рассудив про себя, что соревнование - это соревнование, и, может, постреляв, эти двое все-таки плавно перейдут на более привычный теннис.
- А чего это ты? Это я ей игрушку выиграю! – довольно сообщил Момоширо, спеша к павильону.
В павильоне было немноголюдно, на выбор лежало множество видов оружия. Анн скользнула взглядом по имеющемуся арсеналу, не спеша вмешиваться в мужскую беседу.
- Ух ты! Арбалет! Я буду стрелять из него! – Момоширо восторженно рассматривал оружие, неловко замаскированное под старину.
- Еще бы лук взял! – фыркнул Камио.
- Ты ничего не понимаешь, это же раритет! – гордо возразил Момоширо.
- В том смысле, что сейчас уже все забыли, как им пользоваться? – ухмыляясь, уточнил Камио.
- Тяжело забыть то, чего не знал! – в тон ему ответил Момоширо, отдавая деньги за предстоящие выстрелы. – Сам-то из чего будешь стрелять?
- Хм, пожалуй, вот из этого, – придирчиво покопавшись в предложенном арсенале, Камио выудил небольшой револьвер.
- Любишь играть в Дикого Рейнджера? – с широкой улыбкой подколол Момоширо.
- Ты бы помолчал, сам стрелами стреляешь, – огрызнулся в ответ Камио, который уже успел отдать деньги и теперь пытался найти положение, в котором удобнее будет стрелять. – И вообще, не говори под руку!
- Неужели даже такая мелочь заставит тебя проиграть? – то ли удивился, то ли посочувствовал Момоширо.
- Не мели чушь! Сам-то уже три раза промазал! – нервы Камио, промахнувшегося четыре раза, были уже натянуты.
- Если сможете попасть три раза на двоих, получите утешительный приз, для вашей очаровательной девушки, - улыбчивый хозяин павильона, решивший хорошей новостью успокоить посетителей, на деле только подлил масла в огонь.
- Мы не промажем! – слаженно и довольно сердито рявкнули ему в ответ раздосадованные теннисисты.
- Конечно-конечно, не волнуйтесь так! – расстроенный толстячок ретировался в угол, подальше от «буйной молодежи», а Анн попыталась улыбкой сгладить недавнюю грубость, думая о том, что повезло, и увлеченные стрельбой соперники не кинулись выяснять, кто чья девушка, – поднимать эту болезненную тему, не раз приводившую к конфликтам, не хотелось совершенно.
Еще два выстрела ушли в «молоко», и Анн, внимательно наблюдавшая не только за стрельбами, но и за лицом толстячка, по которому скользнула циничная усмешка, пришла к выводу, что не все так просто, и у оружия специально сбит прицел. Говорить ли об этом Момоширо и Камио, которые очень старались попасть, или просто наблюдать, дабы не обострять конфликт – дилемма, над которой Анн всерьез задумалась.
- Есть! – Момоширо просто лучился радостью, попав в цель предпоследним выстрелом. – Разобрался!
- Не ты один! – Камио повторил подвиг, и лицо толстяка удивленно вытянулось. – Хотя разбирались мы все равно слишком долго!
- Вот так! – отправив последний выстрел снова точно в цель, Момоширо пожал плечами. – Не ворчи, будто старый дед, главное, разобрались, и я своим выстрелом добыл утешительный приз!
- Я не ворчу! И приз был бы у Анн-чан, даже если бы ты последний раз промазал! – Камио тоже попал в цель последним выстрелом, но то, что он попал дважды, а не трижды, и, следовательно, не смог бы самостоятельно настрелять на приз, его немного расстроило.
- Прошу вас, проходите сюда, выбирайте приз, - толстячок повел Анн к стенду, увешанному разными дешевыми побрякушками.
- С какого перепугу я должен был промазать? Это твой выстрел был если не лишним, то по крайней мере, необязательным! – донесся до Анн рассерженный голос Момоширо, который вместе с Камио вышел из павильона на улицу, продолжая громко обсуждать произошедшее.
- Мой выстрел был не лишним! – Камио почти рычал, и Анн поняла, что особо выбирать приз времени нет: надо бежать предотвращать начинающийся конфликт.
- Я все равно справился раньше тебя!
- Чего? Ах ты! – с улицы послышался какой-то подозрительный шум.
Анн быстро схватила первое попавшееся под руку - брелок со зверушкой, видовую принадлежность которой с первого взгляда было не опознать, - и побежала на улицу.
Она опоздала. Момоширо и Камио, сцепившись клубком, катались по земле. Рассмотреть что-нибудь в переплетении рук и ног было совершенно невозможно. Сдавленные хрипы свидетельствовали, что чья-то рука схватилась за вражескую шею.
Что делать в этой ситуации, Анн не знала. Метод вклинивания, который выручил ее в прошлый раз, на этом этапе был совершенно бесполезен, слов никто из дерущихся не слышал и не воспринимал в принципе, ну, по крайней мере, тех, что звучали со стороны, – оба чутко реагировали на сдавленные отрывистые фразы, то и дело звучащие из клубка и довольно сильно смахивающие на недоговоренные ругательства.
- Момоширо! Камио! – никогда еще Анн не чувствовала себя настолько беспомощной и несчастной, а внутренний голос, твердящий, что она сама виновата во всем произошедшем, просто приводил в отчаяние. Наконец небо сжалилось над Анн, послав помощь в виде четырех довольно крепких ребят, которые, заметив ее причитания и уже готовые брызнуть из глаз слезы, принялись разнимать дерущихся.
Момоширо и Камио сверкали глазами, но в целом сопротивлялись не так уж и сильно: когда их растащили в разные стороны, они, дернувшись пару раз, перестали бросаться друг на друга с маниакальным блеском в глазах. Анн почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она так старалась, и вдруг все в очередной раз оказалось напрасным. Одежда обоих грязная и местами рваная, у Момоширо ссадина на губе. А вдруг их прогулка будет расценена как покушение на игрока команды соперников? А вдруг они могли травмироваться или травмировались? Чувство вины давило, и Анн, не сдержавшись, достала платочек, и отвернулась, стараясь спрятать свое горе. Почему она такая неловкая? Хотела как лучше, а получилось как всегда.
- Анн-чан! – Камио первый спохватился, заметив ее состояние, и кинулся к ней. – Что случилось? Тебя кто-нибудь обидел?
- Извини! – голос Момоширо звучал очень расстроено, и Анн почувствовала укол злорадства: только что она была беспомощна, а теперь, теперь пусть Момоширо и Камио ощутят ее месть. Так же как она ничего не могла сделать с дракой, двое теннисистов чувствовали себя совершенно растерянными при виде женских слез.
Гулять дальше никакой возможности не было: у Анн покраснели глаза, а Камио и Момоширо выглядели так, словно их кошки расцарапали. Пришлось им распрощаться и разойтись по домам. Анн решительно отказалась от того, чтобы ее провожали, – она собиралась пойти утешаться мороженым, а перед уходом взяла с ребят обещание, что они больше не будут драться, по крайней мере, сегодня.
Сегодняшняя прогулка добавила Анн много пищи для размышлений. В ней шевельнулся червь сомнения, а действительно ли эти двое смогут мирно сосуществовать, впрочем, она быстро вновь утвердилась в своей правоте. Сдаваться она не собиралась, хотя пару дней, чтобы составить следующий план, ей явно требовалось. Надо было хорошо обдумать все промахи и решить, как избежать их в будущем.


- Черт… ты разбил мне губу! – Момоширо недовольно поморщился, отмечая про себя, что даже маленькая ссадина может подпортить удовольствие от поцелуя.
- А нечего было под предлогом драки меня прилюдно за зад лапать! Извращенец! – Камио, казалось, был полон «праведного гнева», хотя Момоширо подозревал, что негодование большей частью у него напускное.
- Да ладно, никто ничего не заметил, а ты был таким расстроенным! Эй! Не кусайся! – Укушенное плечо сладко заныло.
- А ты чушь не мели, – немного ворчливо и, на взгляд Момоширо, не совсем логично ответил Камио.
- Это не чушь! – возмутился Момоширо, размышляя, куда бы кусануть в ответ.
- Тогда зачем ты опять с Анн-чан гулять пошел? – Камио спрашивал очень ласково, и это настораживало.
- Она так неожиданно позвала, я просто не успел отказаться. - Момоширо плавным движением лизнул чужую шею, стараясь перевести разговор в нейтральное русло.
- Не успел отказаться! Ты думаешь, что эта отмазка будет действовать постоянно? – Камио строго посмотрел на Момоширо, суровый, как инквизитор на допросе с пристрастием.
- Да ладно, она старается нас подружить! Я уже сто раз говорил: хочешь, чтобы она отстала, надо ей сказать, – Момоширо подавил вздох: он и так устал от неугомонной девчонки за день, и говорить о ней еще и сейчас казалось ему просто нечестным.
- Нет! Ты не знаешь Анн-чан так, как знаю ее я! С ее энергией, если ей рассказать, вероятны два результата – либо она придет в ужас, и тогда нам влетит от капитана за то, что испортили «малышке» детство, либо ей понравится, и она решит таким же образом устроить личную жизнь брата, а за это нас тоже по головке не погладят. Поверь мне на слово! Так что меньше знает – крепче спит!
- Хорошо, хорошо, я не спорю, – Момоширо не мешал высказать то, что наболело, надеясь, что после этого Камио станет более сговорчивым.
- Эх, стрельба стрельбой, а в теннис я бы тебя сделал! – Выговорившись, Камио довольно потянулся.
- Или я тебя! – поправил его Момоширо.
- Мечтай! – фырканье от смеха звучало куда лучше недавней отповеди.
- Мечтаю, - Момо решил воспользоваться шансом и дал рукам волю.
- Извращенец!
- Снова комплимент, ты меня сегодня балуешь.
- Ты сам настаивал, чтобы матч был официальный, так что не жалуйся на то, что приходиться ждать.
- Я не жалуюсь. Так у нас больше времени для тренировок, да и стимул, - почему-то разговоры о теннисе в такой момент ни сколько не смущали, а наоборот, распаляли обоих.
- У меня и без того стимул неплохой.
- У меня тоже, но чем больше, тем лучше!
- Переводись на следующий год к нам, будем играть вместе!
- Сейгаку – лучшие, так что давай ты к нам!
- Не говори глупости.
- Тогда и ты не говори.
- Не буду, – тишина после этого затянулась на довольно продолжительное время. Двум теннисистам стало совсем не до разговоров.
- И не ругай меня больше за Анн-чан, – не очень приятная тема, но пока Камио такой расслабленный, Момоширо попытался сгладить острые углы, которые наверняка еще не раз проявят себя.
- Тогда постарайся, чтобы она повсюду вместе с тобой не появлялась! – шепот Камио звучал очень решительно.
- Ты такой милый, когда ревнуешь! – Момоширо почти мечтательно промурлыкал эту фразу на ухо покрасневшему Камио.
- Я не ревную! Мне просто надоело видеть, как на тебя все вешаются! Еще раз увижу, ты одной губой не отделаешься!
- Хм, а ты говорил, что тебе прилюдные объятия вроде как не нравятся, - Момоширо дразнил Камио, понимая, что после даже небольшой ссоры обязательно будет примирение, а мириться он очень и очень любил.
- Не нравятся!
- Тогда, как в следующий раз решишь меня побить, имей в виду, что я в долгу не останусь, и не фантазируй, что я говорю об обмене ударами, – Момоширо усмехнулся и тут же принялся наглядно демонстрировать, что он конкретно имел в виду.
- Извращенец!
- Я тоже очень соскучился!

@темы: Позитив, Творчество, Фанфики, РоТ